Марина, поглядывая на меня, достала из своего рюкзака пакет с желтоватым порошком.
— Концентрат.
— Погоди, вскипит вода, разведешь.
От запаха жарящегося мяса у меня закружилась голова — чертову прорву времени ничего не ел. Котелок забурлил, я снял его и протянул Марине. Спеша и обжигаясь, она сделала несколько глотков.
Мясо дошло, и я накинулся на него, отрывая зубами большие куски. Хоть бы кто не прилез на запах…
— Можно… мне… — вдруг сказала Марина.
Я взглянул на нее, вспомнив, что ничего не ела с Последнего Поезда.
— Держи.
Отрезал половину, протянул ей.
— Это много.
Я промолчал: конечно, много.
— Не люблю концентрат, — призналась Марина, вытирая рукавом
залоснившийся подбородок.
Ну, еще бы.
Шлем-котелок почти опустел, Марина выплеснула мутные остатки на костер.
— Идти сможешь?
Она кивнула.
Снег прекратился. Лес, нахлобучивши мягкие шапки, держал в объятиях уходящую вдаль железнодорожную насыпь. Идти будет не просто.
— Какая красота, — сказала девушка.
Показалось солнце. Волосы Марины вспыхнули. Что-то шевельнулось во мне, прямо как на крыше Последнего Поезда, когда я не смог скинуть раненого игрока. Липкий, неотвязчивый страх за Теплую Птицу исчез.
Мне захотелось что-то сказать девушке — но что? Джунгли замерли в ожидании.
Марина смотрела на меня.
Образ другой женщины — Гали из недавнего всполоха — внезапно возник перед глазами; Галя сказала: ты игрок, Андрюша. Страх перед смертью вновь овладел мной: кругом были Джунгли.
— Найти бы до вечера КТСМ — на дереве ночевать неохота, — пробормотал я.
Марина кивнула.
На каменных стенах — рисунки. В углу — уродливый металлический прибор в переплетении разноцветных проводов, заржавленный и мертвый. Крыши нет. Двери — тоже.
Марина положила на земляной пол рюкзак, автомат. Принялась
рассматривать рисунки.
— Что там?
— Посмотри.
Я приблизился. Это было изображение трахающихся мужчины и женщины: мне уже приходилось видеть подобное.
— Схожу за дровами, — хмыкнул я.
Принес сушняка.
— Интересно, для чего бывшим служили эти будки? Не для нас же их строили?
Марина подняла голову.
— Эта будка измеряла скорость поезда.
— Вот как. Откуда ты знаешь?
Она принялась ломать об коленку, плотно стянутую тканью цвета хаки, сухие ветки, складывать на заготовленное место посреди помещения.
— Просто знаю…
— Просто знаешь?
— Ну, прочитала.
Марина улыбнулась моему удивлению.
— Ты умеешь читать?
— Да.
Мне стало не по себе: я-то думал, что единственный в Джунглях умею читать… Совсем немного — надписи на стенах, ржавые таблички, но все же…
