— Что случилось?
Вместо ответа он схватил девушку за руку, толкнул к птерану:
— Быстрей!
Та вырвалась, гневно блеснула глазами:
— Нет, не полечу! Зачем ты их убил? Что они тебе сделали? Зверь!
Уже все люди быстро шли к ним, оставив работу. Дан видел озабоченные, хотя и не злые лица. Он снова поднял ружьё, готовясь защищаться, и перевёл режим на парализатор. Девять мужчин разного возраста остановились возле дальних трупов. Пожилой бородач в сером балахоне спросил на русском:
— Нам можно взять их оружие? Только это, больше ничего не надо, и мы уйдём, — показал на винтовки, пояснил, видя недоумение: — У них ещё четверо бойцов, твоих ищут. Надо успеть, пока не вернулись…
Дану казалось, что он сошёл с ума, но старший, которого звали Илия, продолжил рассказ, похожий на фильм с убогим сценарием из прошлого. Группа пуштунов, половина которых только что покинула земную юдоль, обратила встреченных монахов в рабов, добралась до этого городка и решила его обжить. За неделю к ним прибилось три семейные пары — всех немедленно разлучили. Женщин держат в гареме, а мужчин используют на расчистке обрушенного склада. Одного из мужей, который попытался сбежать, показательно казнили, медленно перерезав горло.
— …вас не тронули, посчитав, что твоя банда сидит в засаде, наблюдает. Пока эти зубы заговаривали, те пошли в обход. Если твоих захватят, то приведут, а нет — прикончат, как конкурентов.
— Надо спасать ребятишек, — выкрикнула Лада, — там девчонки!
Лететь решили все, кроме Халиля, который жаждал освободить жену, ту самую Ширин. Птеран взмыл и пошёл на максимальной высоте над руслом. Дан вынул бинокль, показал, как пользоваться. Илия поручил прибор молодому монашку. Остальные тоже смотрели вниз, стараясь первыми обнаружить движение. Заметил пуштунов и пленённых подростков сам Каменев. Он скрытно приземлился, расположил Илию с монахами в засаде, дав чёткие распоряжения — не высовываться без приказа. Ладу проигнорировал. Та из птерана смотрела, как Дан ушёл в обход бандитов:
«Что же я наделала?»
18
— Дан, не молчи, — плакала Лада, — не молчи! Я не виновата, я не поняла…
Он не знал, как ответить девушке, которая вызывала у него такие противоречивые чувства. Впервые в жизни ему хотелось пожалеть человека, который несколько часов назад не поверил ему, оскорбил подозрением. Раньше Дан запросто вычеркнул бы столь недостойное существо из числа знакомых — перестал замечать, и всё тут. Но теперь — не получалось. Он находил массу доводов, что по-иному эта девушка и не могла подумать, иное и не могла сказать — так хотелось верить, что она искренне переживает, искренне плачет, а не обманывает, преследуя какие-то свои цели.
