Во время своих ночных похождений она часто проходила мимо кооперативного хозяйства, где жил и работал Прихода. Поздней ночью порой она подкрадывалась к дому и слышала, как за стеной храпят Прихода и его товарищи. В хозяйстве не было другой собаки, кроме гончей, а она спала в теплом хлеву, поэтому Чернушка беспрепятственно ловила мышей возле самого дома или в овраге, где стояло огромное водоподъемное колесо.
Так она провела конец декабря с его короткими днями и бесконечно долгими ночами.
Зимой на огороде работы не было. Крестьяне коротали время у печки, разговаривали, играли в карты, читали газеты. К вечеру все шли в село по своим делам. С Приходой оставалось два-три человека, любивших послушать про его охотничьи приключения и побалагурить. Детей у Приходы не было, жена работала тут же, и они жили здесь, а свой дом в деревне заперли.
Про историю с лисой знали все. Прихода представил Чернушку необыкновенно крупным и хитрым зверем, шкура ее, по его словам, горит огнем, а «хвост длиннющий, что твое помело». Свою неудачу он объяснил тем, что не пошел вовремя посмотреть, как дела, и лиса ускользнула, «хоть и раненая», а ее кровавый след замело снегом.
Его воображению Чернушка и впрямь рисовалась необыкновенной лисой. Она не выходила у него из головы, он мечтал о том, как убьет ее и принесет домой ее прекрасную шкуру. Оставив в пещерке ружье и петуха, он был убежден, что лиса теперь уж наверняка его, и побился об заклад, что на этот раз вернется не с пустыми руками. Из-за спора он и не пошел на следующий день поглядеть, что там происходит, полагая, что голодный зверь не одолеет искушения и тронет петуха, «и, если это не случилось сегодня, значит, непременно случится завтра». Так, боясь проиграть спор, он для верности пошел к пещерке только на второе утро.
Когда он подошел к скалам, ружье было на прежнем месте, курок взведен. Прихода понял, что петух не тронут. Он обошел скалы, увидел отверстие, через которое Чернушка выбралась, и разразился яростной бранью, размахивая руками и брызгая слюной. Потом двинулся по следу. Пятна крови на снегу казались желтыми. Но идти по следам было трудно — следы исчезали, впитанные снегом. Прихода прошел сотню метров и понял бессмысленность своих стараний.
Вернувшись домой, он, однако, представил дело иначе. Лиса была ранена его ружьем, солгал он, но не смертельно; рана, видимо, оказалась легкой. Он хотел доказать, что, хотя ему и попалась очень хитрая лиса, он все же сумел ее перехитрить и только по чистой случайности проиграл спор. Однако через неделю Прихода и сам уже верил в правдивость своих слов и мог поклясться, что все так и было, хотя на самом-то деле ружье в скале так и не выстрелило.
