Даже если бы она так сказала, Паскуале все равно бы ей не поверил. А почему, собственно, он должен ей верить? После того, как она вела себя с ним? Одно воспоминание о том, что незадолго до этого происходило, заставило ее съежиться.
– Ничего не скажешь в свое оправдание? – тихо спросил он.
Закусив губу, Сюзанна отвернулась, но он подскочил к ней с ловкостью лесного зверя и, схватив за подбородок, заставил поднять голову и встретиться с его враждебным взглядом.
– Слушай меня, и слушай внимательно. – Голос его был угрожающе мягок, и Сюзанна содрогнулась от его прикосновения и уничтожающего взгляда. – Я хочу, чтобы к шести часам утра ты собрала свои вещи и покинула этот дом…
– Но я…
– Заткнись! – рявкнул он. – Будешь делать то, что я говорю. Я хочу, чтобы к шести часам ты была готова. Тебя отвезут на машине в аэропорт и посадят на первый же рейс в Англию. Там тебя встретят и отвезут домой. Насколько я понимаю, твоя мать дома?
– Да, – едва слышно произнесла она. – Но что я ей скажу?
Какие-то доли секунды Паскуале, казалось, был в замешательстве, но потом его лицо снова окаменело.
– Предоставь это мне, – резко сказал он. – Я ей позвоню и скажу, что нам с Франческой пришлось неожиданно уехать. Это на самом деле так, – мрачно добавил он, – потому что я намерен побыть с сестрой наедине, чтобы научить ее, как молодая девушка должна себя вести и как не должна.
Бросив на Сюзанну последний уничтожающий взгляд, он направился к двери, но остановился.
– Да, и вот еще что.
Неужели осталось еще что-нибудь? – с болью подумала Сюзанна.
– Никогда больше не пытайся найти мою сестру. У тебя не может быть ничего общего с семьей Калиандро. Это понятно?
Сюзанна гордо вздернула подбородок, хотя гордости вовсе не испытывала.
– Можешь не сомневаться! – ответила она таким твердым голосом, что и сама удивилась. Теперь, когда он не стоял так близко, к ней стала возвращаться способность нормально рассуждать, и она с удовольствием ухватилась за возможность указать на изъяны в его лекции о морали.
Ее глаза опасно заблестели.
– Не воображаешь ли ты, что можешь свалить всю вину за то, что случилось, только на меня? – тихо спросила она и заметила, как он вздрогнул. – Как говорится, в таких делах всегда участвуют двое. И, в конце концов, ты начал первый.
– Неужели я? – усмехнулся он.
Она покраснела, но устояла под его обвиняющим взглядом.
– Если сама мысль о том, чтобы заниматься со мной любовью, приводит тебя в такой ужас, ты мог бы остановиться гораздо раньше, чем это сделал.
