поляну. Самое большее, на что я могу надеяться – это одного-двух вергов рядом с собой
положить. А они не торопятся, твари. Знают, что деваться мне некуда. Хотя поляна
широкая, пока верги сюда добегут, я стадии на две в чащу углубиться успею. Но я не
двигаюсь с места – смысл? В лесу человек вергу не соперник. Догонят. А сражаться мне
на открытом месте сподручнее. Поэтому я стою и считаю выходящие из леса фигурки.
Пять… восемь… десять… двенадцать… вроде кончились. Много. Даже слишком много.
Cтолько, что вряд ли я смогу хоть одного из них убить. Мне сейчас другого опасаться
впору: живым бы к ним не попасть. Может, прямо сейчас взять меч – и по горлу себя?
Верги, вообще, не такие уж любители на чужие мучения смотреть. Даже наоборот,
изо всех бестий, верги, пожалуй, менее всего к этому склонны и людей, им живьем
попавшихся, чаще всего просто убивают. Но только не егерей. На нас они злы – и есть за
что, скажу, не хвастаясь. И возможности взять егеря живьем верги обычно не упускают.
Другое дело, что мы им такую возможность очень редко предоставляем. Только если
спящего или сознание потерявшего им и удается иногда взять. Ну, или если перевес
численный у них большой – десять на одного и больше – тогда они могут попытаться
скопом наброситься. Вот, этой весной верги спящего егеря из лагеря утащили – прямо в
палатке. Сквозь ткань дубиной оглушили, в палатку завернули, да так и унесли. Мы его
только через день отбили, точнее, то, что от него осталось. Осталось, надо сказать,
немного: меньше половины, если по весу. Но он еще жив был, такой вот неприятный
нюанс. Я его сам и добил – выжить ему всё равно не светило. Ривом его звали,
восемнадцать лет ему было. Я вспомнил его обезображенное лицо – откушенный нос,
кровавые лохмотья на месте ушей, насквозь продранные когтями щеки – и руки сами к
мечу потянулись. Но верги уже близко подошли. Достаточно близко, чтобы детали
разглядеть. Надо сказать, мне в их облике сразу что-то необычным показалось, но только
сейчас меня осенило: да это ж новы! Теперь-то всё понятным становилось – и появление
их в зачищенном лесу, и то, что ликтора они живым отпустили. Новы они, вот в чём дело
– то есть, новое поколение вергов.
Бестии сегодня не те, что были в начале Смутного Века. Чучело верга, в
