Они считали их выдумками слишком впечатлительного мальчика… А на самом деле…
Истина была у них под носом! Малыш Малон ничего не выдумал.
Нужно было всего лишь прочесть три слова на клочке ткани, пришитом к безмолвному свидетелю.
Каждый член бригады держал в руках старую игрушку, и никто ничего не заметил. Все только слушали болтливую крысу, но ни один не вгляделся повнимательней в любимца Малона, которого убийца сначала заставил замолчать, а потом зашвырнул на склон горы.
Марианна на мгновение прикрыла глаза. Если бы какой-нибудь телепат прочел сейчас ее мысли, перехватил их, как ловят обрывки чужого разговора, не зная сути истории, то наверняка решил бы, что она чокнутая!
Плюшевая игрушка не разговаривает, не плачет и не умирает. Года в четыре ребенок перестает верить, что она живая. Ну ладно, не в четыре – в шесть, максимум в восемь!
Любой человек, прочитавший первую главу этой истории, назовет ее бредом сумасшедшего. Да, любой – в том числе сама Марианна Огресс. Ее рациональная ипостась. Майор полиции.
Так было бы пять дней назад.
Она прижала плюшевого зверька к груди, оглянулась и почувствовала дурноту. На горизонте бесконечное пустое небо и море сходились, серая кружевная пена волн выплескивалась на тяжелые свинцовые облака.
Марианна услышала звук работающего двигателя – Ж. Б. уже выводил «рено меган» со стоянки, – встряхнулась и бросилась на штурм последних двадцати ступеней.
Теперь, когда истина открылась ей во всей полноте и ясности, оставалось ответить на последний вопрос.
Ты успеешь их остановить?
Четырьмя днями ранее…
2
Маленькая стрелка на 8, большая – на 7
– Мама шла быстро. Мы крепко держались за руки, мне даже было немножко больно. Она искала для нас место, чтобы спрятаться. И кричала. Но я не слышал – вокруг было ужасно много людей.
– Много людей? А что за люди там были?
– Ну… всякие… Они покупали разные вещи.
– Значит, ты видел магазины?
– Да. Много. Но мы тележку не брали, я нес большой рюкзак. С Джеком и пиратами.
– А вы с мамой тоже делали покупки?
– Да нет же, я уезжал на каникулы. Мама говорила: «Это будут до-о-лгие каникулы…» Я не хотел, вот мы и искали где спрятаться. Чтобы никто не увидел мой… приступ.
– Такой же, как случился в школе? Клотильда мне рассказала, что ты плакал. Сильно злился. Хотел все разгромить в классе. Такой приступ, Малон?
– Да.
– А почему ты разозлился?
– Потому что не хотел ехать с другой мамой.
– Вот, значит, в чем дело?
