— Не беда, — ответил Велосипед. — Страсти разгорелись. Это важно. Нужно использовать! Устроим диспут!
— Граждане! — закричал я. — Будет специальный диспут, перестаньте!
— Сначала я тебя не понял, Рябцев, — сказал Велосипед, выходя из комнаты, — но теперь вижу, что ты был прав. За какую-то нужную ниточку потянул. Молодец!
— Вы партийный, Сергей Сергеевич? — спросил я.
— Да.
Тогда мне стало страшно приятно от его похвалы и от сердца отлегло. Обыкновенному шкрабу я нипочем не позволил бы называть себя на «ты». А между коммунистами не может быть другого обращения.
25 сентября.
Я наконец не вытерпел и пошел в уком сам. И оказалось, что правильней всего было сделать так с самого начала.
— Тебе чего, Рябцев? — спросил Иванов.
— А тебе разве на меня не жаловались?
— Жалобщиков, знаешь ли, приходит… по полсотни в день… Да все не по адресу. Что у тебя случилось-то?
Я рассказал яблочную историю.
— Ну, а теперь ты как думаешь: прав ты был или нет?
— Думаю, что прав.
— Опасный ты парень, Рябцев, — сказал Иванов, помолчавши. — Хорошо, что сам пришел. Эта история — ух, какая скверная. Во-первых, это анархо-индивидуализм с твоей стороны. А во-вторых, Дубинина, конечно, была права. Чтобы ужимать частника, существуют всякие специальные органы. А если каждый парнишка, анархически настроившись, начнет на него нападать — то частник с отчаяния может взяться за оружие. Это-то наплевать — перепаяем в два счета, да ведь сейчас мирное строительство. Зачем же опять вгонять страну в анархию? Так что Дубинина была права — вам нужно было отвести ребят от соблазна, а не поощрять их… яблоки воровать.
— Слушай, Иванов, — в отчаянии сказал я. — Тогда выходит, что мы должны быть при ребятах какими-то… шкрабами?.. Или, как я читал, в институтах были раньше классные дамы, а не воспитывать из ребят революционеров и заклятых классовых бойцов, врагов всего нетрудового элемента? Мое сознание с этим не мирится.
— Ну, если дальше не будет мириться — снимем с пионерской работы, — довольно-таки равнодушно ответил Иванов. — Конечно, в вашем влиянии на ребят должны быть новые пути. Но это не пути разбоя и хулиганства.
— А ты думаешь, что здесь… было… хулиганство?
— Будем думать, что это просто ошибка с твоей стороны и больше не повторится. И еще имей в виду, что следует избегать столкновений с учителями: форпост должен помогать учителям в работе, а вовсе не мешать. В конце концов и для тебя, и для твоих пионеров в данный момент самое главное — учеба. Значит, школа должна работать, как мотор: ясно, четко, без перебоев. А всякая склока с учителями эту работу нарушит. Вот. Паяй домой и подумай над этим.
