Ошеломлённый отец Никодим не знал, как поступить с ними. Ведь таинство крещения и требует особого подхода. Тут нужно его особое внимание к каждому желающему покреститься. Чтобы тот проникся святым духом, что от креста исходят, и испил до дна всё торжество момента.
И что самое тут неприятное для гольдов, так это то, что им придётся окунаться в Амурскую воду. А для гольдов это хуже самой смерти будет, ведь там, по их поверьям, злой дух живёт. И чуть что, с радостью прихватит тот с собой в омут и несчастного гольда. С Амуром шутки плохи!
Но и тут не обошлось без смеха. Василий Иванович серьёзно предложил отцу Никодиму.
— Батюшка наш! А бочка под соленья не велика ли для этого дела будет? Может в самый раз для гольдов и подойдёт, они мелкий народ! Пусть там и купаются.
Но тут же Бодров вразумел, что обидел гольдов, назвав их мелким народом, так можно и отпугнуть охотников креститься, и поправился. — Мелкий народ, но очень сильный! — и эта поправка как никогда пришлась кстати, потому что гольды, как дети обидчивы. И продолжил:
— Один Покто чего стоит, тот медведей без счёта завалил. Силён парень!
Со смехом тащат казаки огромнейшую бочку из под капусты на берег Амура, что сняли с одного плота, чтобы там, в этой огромнейшей ёмкости, крестить гольдов. А недовольная казачка уже верещит на весь Амур:
— Ратуйте люди добрые! Кадушку крадут, окаянные нехристи!
И давай казаков в воду, что снопы, с плота метать. Пока сама эта дерзкая казачка с одним из казаков не бултыхнулась в воду. Но тут уже её дикий и испуганный вопль вместо жалости вызвал ещё больше смеху.
— Спасите, люди добрые! Тону! Тону!
Пока её вытаскивали из воды, то ещё всё было ничего. Тетка, как огромная белуга покорно шла к берегу. Но когда она поднялась во весь свой немалый рост, с прилипшей к телу расстёгнутой одеждой и так предстала на обозрение пред всем добрым людом, то сама не на шутку испугалась:
— Позор, то какой! Нагая я! Да ещё перед всем честным народом стою!
Её арбузные груди, со всем своим богатырским трепетом, гулко зашлёпали спасающих её казаков, куда попадя. И таким образом, с трудом, она сумела повернуться к ним своей мощной спиной к сразу же оторопевшим спасателям, и невольным обалдевшим от такого зрелища, столпившимся на берегу казакам. Но получилось ещё смешнее, чем она могла бы предположить.
Эта буйная тётя спасла свою ослепительную богатырскую грудь от позора — от сглазу людского! Но взамен представив им на всеобщее народное обозрение ещё более завидный, необъятный свой зад.
