И валит к нему народ со всех сторон и с ходу кланятся ему в ноги:
— Любим, батюшка наш, и здоровья тебе желаем! — так говорят ему казаки, которые его били вчера. — Ты нас прости грешных, за тебя только и молиться будем! Сил своих не рассчитали мы! Погорячились мы!
Доволен поп таким ответом. Ещё бы, каются его вчерашние враги, и ему есть, в чём покаяться перед ними:
— И вы простите меня, казаки добрые. Не прав был я, крепко учить вас вчера надо было, а сегодня поздно уже! Прощаю вас! До следующего раза казаки, други мои!
От такой исповеди у матушки Ефросиньи волосы на голове дыбом встают.
— Двадцать лет с ним мучаюсь, и сил моих нет никаких. Счастливые слёзы наворачиваются на её синие глаза:
— Один он такой чудной, да правильный. Добрый он, и лучше всех на свете!
Смеются их дети, а их пять душ:
— Чудят родители наши, ох чудят старики!
И иноверцы в нём души не чаяли. При виде такого огромного попа они сразу же молча падали к его ногам, и с упоением целовали крест и крестились, как умели.
— Царь наш батюшка! Сам к нам в гости пожаловал. Гость дорогой!
Сначала за царя его принимали, а потом уже так и прижилось. Добрые охотники тащили все самое последнее, что у них есть, такому желанному гостю.
Нищета гольдов так крепко брала за душу казаков, что у тех и слёзы порой на глаза наворачивались. Трудно им было представить, что у целого народа почти ничего нет. Всё при себе, всё на голом теле, шкуры одни на собственной шкуре! Как так можно жить — уму непостижимо?
А они живут, да ещё маньчжурским торговцам дань платят. И шаманы неплохо живут, по крайней мере, не бедствуют, как остальные гольды.
Взял поп Никодим шаманский бубен в свои огромные руки, повертел его. И отдал распластанному от страха, на земле шаману:
— Русские надолго сюда пришли — навсегда! И ты расскажи своим людям, что они вам вреда чинить не будут. А от маньчжуров вас казаки оградят, руки им укоротят, вот так! И по локоть показал им Семижильный поп Никодим. — Вот так!
Шаман был не против русского царя-батюшки. А тем более в лице великана попа Никодима.
— Тот еще больше Никодима, настоящий амба, тигр — царь тайги! Могучий он!
И разнёс его бубен важную весть по всей тайге, до самого холодного моря. Поп Никодим наместник самого царя-батюшки. Будет здесь, у них исполнять царскую волю. И рубить всем маньчжурам-торговцам, за их обман…
Гулко стучит бубен, захлёбывается в своём ритме.
Ликуют гольды от радости, шапки свои на землю побросали.
