Присел на корточки, потом выставил голову из-за полукруглого угла. Пару долгих секунд наблюдал не проверенный ими раньше, погруженный в темноту канал, а потом, настолько же медленно, не поднимаясь, отступил назад, повернулся к Учителю. Выпрямил четыре дрожащих пальца, показывая, скольких людей он заметил. И наверняка это были не местные, поскольку — отреагировал бы иначе.
Помнящий тоже присел.
— И что тебя так напугало? — спросил он шепотом.
— Ты не слышишь? — ответил белый, как мел, сталкер.
Пришельцы, кем бы они ни были, систематически обыскивали каждый бокс и закуток каналов, словно что-то — или кого-то — ища. При этом — старались не производить слишком много шума, но все равно, в такой невероятной тишине они оставались слышны с любого расстояния.
— Может, это спасательная экспедиция из Капитолия?
Гвоздь покачал головой.
— Нет. Это наверняка не наши.
— Что ты болтаешь? Говори, что ты ви…
И в этот момент из глубины коридора донесся пронзительный стрекот. Этот звук… Никто, родившийся в подземелье, не сумел бы его опознать. Однако у Учителя с этим не было ни малейшей проблемы. Такие звуки не издает ни одно живое существо, заблудившееся или доставленное в туннели. Звучал он, словно… коротковолновая рация. Помнящий вздрогнул. Действующее электронное оборудование? Через двадцать лет после Атаки?
После сигнала вызова — а именно этим должны были оказаться таинственные звуки — пришел негромкий ответ, а потом — новые, знакомо искаженные слова, лишь подтвердившие убежденность Учителя, что он слышит электронно-преобразованный голос. А потом те, кто обыскивал туннели, начали отступать. Делали это поспешно, словно чего-то опасаясь. Эхо их шагов постепенно стихало, пока не исчезло вдали.
— Что это было? — допытывался Гвоздь. Должно быть, он заметил странную реакцию Учителя, поскольку не отступал. — Говори, мужик! — прошипел, дергая беглеца за рукав.
Помнящий колебался всего секунду.
— Знаю, что это прозвучит странно, но у этих людей была действующая рация. Ты в курсе? Это такое оборудование, чтобы связывать на расстоянии, — добавил, видя непонимание в глазах Гвоздя.
Электромагнитный импульс уничтожил изрядную часть электроники, находящейся в городе, а то, что уцелело от атомного пожара, перестало работать как минимум десятилетие назад. Оборудование двадцать первого века было хорошим, дешевым, легкодоступным, но оно быстро ломалось, поскольку именно такую стратегию приняли концерны, заваливающие рынки все более новыми моделями компьютеров, мобилок, фотоаппаратов, телевизоров и плееров. На маркетинговом жаргоне такое называлось «плановым старением». Достаточно было поместить в оборудовании одну дорогую деталь, чей срок действия ненадолго превышал срок гарантии, и фирма имела устойчиво быстрый сбыт очередной модели устройства, поскольку старое оказывалось слишком дорого ремонтировать. Эта предосудительная политика, однако, отыгралась на уцелевших. В постъядерной реальности не было поставок устройств нового поколения, а те немногочисленные электронные приборы, что пережили Атаку, не слишком-то могли сделать в каналах — без доступа к энергии и специализированному оборудованию. А когда, в конце концов, закончились и они, исчезла последняя ниточка, соединяющая человека со старыми технологиями. Через десять лет после войны остатки человечества бесповоротно погрузились во мрак нового средневековья. Но, похоже, с некоторыми исключениями…
