— Тебе у нас хорошо?
— Да, мне хорошо у тети.
— Конечно, но я не об этом. Я про школу спрашиваю и… Скажи, почему ты никогда…
— А, вот ты о чем. Я же тебе говорила, чтобы ты об, этом меня не спрашивала, — резко ответила Унн, и Сисс сразу же пожалела, что задала этот вопрос.
— Ты сюда насовсем? — быстро спросила она: этот-то вопрос, пожалуй, безопасный. Или тоже опасный? Наверное, нет, но ведь никогда нельзя быть уверенной.
— Да, я буду здесь жить, — ответила Унн, — у меня никого на свете не осталось, кроме тети.
Снова воцарилось молчание. Наконец Унн спросила испытующе:
— Почему ты меня о маме не спрашиваешь?
— А? — Сисс отвела взгляд и уставилась в стену, как будто ее уличили в чем-то нехорошем: — Не знаю.
Вновь встретилась взглядом с Унн. Не могла иначе. И на вопрос нельзя было не ответить: Унн спрашивала о том, что для нее очень важно. Запинаясь, Сисс произнесла:
— Ну, потому что она умерла этой весной. Мне так говорили.
Унн сказала четко и громко:
— Мама не была замужем. Поэтому-то здесь и нет никого…
Она умолкла.
— Сисс кивнула. Унн продолжала:
— Весной мама заболела и умерла. Проболела всего неделю. И умерла.
— Вот как…
Хорошо, что эти слова уже сказаны. В комнате стало словно легче дышать. Все соседи знали то, что сейчас рассказала Унн, тетя ее говорила об этом — и о многом другом, когда Унн приехала сюда весной. Разве Унн это не известно? И все же сейчас, когда завязывается их дружба, об этом нельзя было не сказать. Но это еще не все. Унн спросила:
— Ты знаешь что-нибудь о моем папе?
— Нет!
— Я тоже ничего — кроме того, что мама рассказывала, самую малость. У него была машина.
— Наверное.
— Почему ты так говоришь?
— Ну… у многих ведь есть машины.
— Да, конечно. Я его никогда не видела. У меня только тетя осталась. Я буду всегда жить у тети.
Да! — подумала Сисс. Унн всегда будет здесь жить. У Унн ясные глаза, от которых ей, Сисс, как и в самую первую их встречу, не оторваться.
Больше о родителях не говорили, отца и мать Сисс даже не упомянули. Сисс была уверена, что Унн все о них знает: они живут в хорошем доме, у отца хорошая работа, ни в чем они не нуждаются, так что, собственно говоря, рассказывать-то нечего. Унн и не задала ни одного вопроса. Как будто это у Сисс не было родителей, а не у Унн.
Но о братьях и сестрах она вспомнила.
— Сисс, а братья или сестры у тебя есть?
— Нет, я одна.
— Это хорошо, — сказала Унн.
Сисс вдруг поняла, что значат слова Унн: она будет здесь жить всегда. Их будущая дружба открылась ей, словно уходящая вдаль ровная дорога. Произошло что-то очень важное.
