Она с плачем бросилась на землю. Спрятала лицо в траве и вереске.
Онунн и Халвор кинулись на Кнута, который стоял как вкопанный, и принялись колотить его. Без единого слова. Они только били. И это было хуже всего. Кнут испугался, что его сейчас убьют, и заорал во все горло.
Тогда Сигрид прекратила свои завывания и испуганно подняла глаза.
Невдалеке стоял кто-то чужой, внезапно появившийся, словно из-под земли.
У них за спиной из леса раздался грубый старческий голос, он проскрипел, словно гравий под ногами или заржавевшие петли: — Ну чего расшумелись? Что тут происходит?
Они подскочили.
Ой!
Старый работник.
Что ему надо?
Выпрямившись, старик стоял па своих кривых ногах, в руках он сжимал палку. Вид у него был внушительный. Он оглядел детей одного за другим и наконец заметил перепачканное лицо Сигрид. Она подняла подол платья и, словно тряпкой, вытерла им лицо. Оно засияло как прежде. Мальчики еще не остыли от тумаков, которыми они наградили друг друга. Все смотрели на старика.
Он никогда не работал на их усадьбах и вообще не имел к ним отношения, он был просто их соседом. А тут вдруг явился в качестве судьи. Это разозлило их — тем более что они и вправду чувствовали себя виноватыми.
— Ничего не происходит, — нехотя буркнул Онунн.
На мгновенье воцарилась тишина. Мальчикам захотелось удивить старика. Они быстро переглянулись, и Халвор с вызовом сказал:
— Мы ищем лося.
— Он здесь, мы знаем! — неосторожно крикнул Кнут, выдав сокровенное.
Старик не удивился, он поднял голову, благодарный за то, что ему доверили тайну.
— Вот как? — сказал он. — Это хорошо. Они немного смутились.
— Пойдем с нами! — выпалил вдруг Халвор. Неожиданно для себя.
— Пойти разве… — ответил старик. Дело принимало непредвиденный оборот. Лось…
Позабыв о грибах и о драке, четверо детей требовательно глядели па старика. Словно именно он, одряхлевший и немощный, мог оживить для них сказку, распахнуть лес и отыскать среди болот этого таинственного лося.
От детей к старику струились невидимые волны, это было необычно. Сперва эти волны слегка накатили на него, а потом захлестнули, будоража почти забытые за долгую старость воспоминания о силе и красоте. Лось в лесу. Зов чего-то давно утраченного. Окружившие старика дети тянули его за собой. И он понял: в надежде быть с ними он и пришел сюда, когда услыхал шум.
Между детьми и стариком как будто пробежала искра, дети почувствовали, что завладели стариком, что он тоже включился в игру. Он согласился без лишних слов. Да и о чем тут говорить, нужно было идти — неведомое влекло их.
