— Уже полдень, а герольдов нет! — сцепив кулаки у подбородка, сказала Жанна, нервно расхаживая по комнате.
— Неужели погибли? — отозвался от двери Паскерель и оглядел присутствующих.
— Не должно быть. Такого ещё не случалось, — ответил спокойно де Олон, сидя за столом. — Но я готов повторить их миссию.
— А если они стали заложниками? — не отходя от окна, повернулся к нему Пуланжи.
— Ничего не могу ответить и предположить, — вытянув руки поперёк стола, ответил де Олон и повторил. — Такого ещё не было. Герольды неприкосновенны!
— Солдаты привели от восточных ворот двоих бродяг, — доложил вошедший паж.
— Может быть от Ренарских? От западных? — спросила Жанна.
— Нет, от восточных, Бургундских, — упорствовал паж.
— Так это они? Герольды?
— Нет, не герольды. Бродяги. И оба нагло заявляют, что они братья Жанны.
У Жанны глаза заискрились от удивления.
— Пусть приведут.
Солдаты ввели бродяг. Жанна весело рассмеялась, узнав братьев Жана и Пьера.
— Откуда вы взялись и как сюда попали?
— Отец послал нас за тобой, чтобы… — Жан запнулся.
— Чтобы мы догнали тебя, и… — продолжил Пьер и умолк.
— Чтобы мы тебя догнали и… и… — мучился, но не мог договорить Жан.
— И утопили, — наконец выжал из себя Пьер.
Все — Пуланжи, де Олон и Паскерель — с выражением крайнего удивления уставились на них.
— Что ж, хватайте меня, топите, — с вызывающей весёлостью сказала Жанна.
— Ага, сейчас… Мы же не такие быстродумы, как твой отец, — ответил Пьер.
— Чего же вы хотите?
— Возьми нас на службу, — промычал Жан.
— А что вы умеете делать? — Жанна с улыбкой оглядела братьев.
— Всё будем делать, — промычал Жан, не спуская глаз со стола.
— Всё, что прикажешь, только дай поесть, — прохрипел Пьер, глотая слюну и косо поглядывая на край стола, где на тарелках лежали ещё не тронутыми хлеб, мясо и рыба.
Жанна кивнула на стол:
— Садитесь, ешьте.
Солдаты, приведшие бродяг, с изумлением смотрели на молодых оборванцев. Один солдат повернулся к другому и пробубнил:
— Везёт же бродягам.
— Да-а-а-а… Значит, тоже святые, — согласился другой.
— А как же — братья, родная кровь, — проговорил первый.
