— Нельзя ли поточнее? — всё так же, ревниво кривя губы, спросил коннетабль.
Буленвилье шумно вздохнул, выразительно повёл глазами, сцепил с силой ладони и, отчётливо артикулируя, тоже едва сдерживая раздражение оттого, что ему приходится объяснять очевидное, ответил, не глядя на толстяка:
— Её дело — вести людей вперёд, на штурм, на приступ и быть постоянным живым упрёком тому, кто дрогнул и отступает.
— А если она не пойдёт вперёд? — подал красивый и юный голос Жан Алансонский.
Буленвилье повёл плечами и, склонив голову набок, устало и медленно, как бы сожалея, произнёс:
— Значит, она не та, за кого себя выдаёт… Во всяком случае, по-иному её миссию я не представляю.
Ален Шартье выступил вперёд:
— Её миссия может ограничиться и одним присутствием. Уже этого будет достаточно, чтобы поднять боевой дух нашей армии и повергнуть в смятение врагов.
— Но это возможно лишь в том случае, если она воплотила в себе всё лучшее и необходимое: целомудрие, истинное желание помочь королю и христианскую добродетель, — высказал своё мнение старейший советник двора Роббер Ле Масон и в ожидании поддержки обвёл взглядом присутствующих.
— Чего толочь воду в ступе, давайте её испытаем, — предложил сенешал.
— Каким же образом? — повернулся к нему Карл.
— Проверим её на зрелость ума, — осторожно, боясь сказать глупость, предложил Маше.
— Этого мало! Если она посланница божья, пусть отыщет среди нас короля, — сказал главнокомандующий.
— Прекрасная идея! — поддержал его де Шартр. — А если она этого не сделает, значит, она простая девка и пусть едет домой.
— Следует продумать церемонию приёма, — метнул взгляд вокруг граф де Гокур, — и где нам её принимать.
— Принимать будем здесь! — легко шлёпнул пальцами по столу Карл.
— При полном свете и параде? — спросил де Гокур.
— Почему это мы должны устраивать ей королевский приём? — опережая дофина, недоумённо пожал плечами Гаривель.
— А вдруг она действительно послана Богом? — высказал опасение Маше.
— Правильно! — неожиданно для всех поддержал его канцлер, отчего у духовника отвалилась челюсть. — Пусть она ошалеет от света и блеска; может, до неё дойдёт, что залетела слишком высоко, и поспешит туда, откуда прилетела.
— А я думаю, что можно ограничиться простым деловым приёмом, — настаивал поэт.
— Мне тоже представляется это более разумным, тем более, что мы ещё не знаем, кто она на самом деле, — кивнул в сторону поэта Ла Тремуйль. — Но испытать её просто необходимо, чтобы она нашла среди нас короля. Я попрошу вас, ваше величество, надеть самое скромное, а возможно, и самое ветхое платье, чтобы сбить её с толку.
