— Где залежи? — повел Либерман крупным угреватым носом
— Я договорился с военными, они дают нам старое обмундирование— из него извольте шить зимнюю одежду нашим рабочим. Поезжайте в Рубежанск и отгружайте добро. И второе: налаживайте большую пошивочную мастерскую. Ищите помещение. Залкинд обещал привлечь домашних хозяек. Через неделю мастерская должна работать.
Батманов решил отделить бытовое снабжение от технического, слишком обширно было хозяйство у Либермана, от гвоздей до масла. Однако организация нового отдела по техническому снабжению задерживалась из-за того, что не было под рукою человека, способного его возглавить.
— Маменька родная, у нас совсем нет снабженцев, — причитал Либерман. — Инженеров много, техников и того больше, экономистов видимо-невидимо — снабженцев нет. У меня в отделе— либо дураки, либо жулики. Работать некому, все приходится делать самому. Но я далеко не Кай Юлий Цезарь.
В ответ на такую жалобу Батманов заметил:
— Вы напомнили мне старый анекдот. Один денщик проповедовал теорию вроде вашей: дескать, весь мир состоит из двух частей. Одна часть — достойнейшая — это их благородие поручик и он — денщик. Вторая часть — жулики, мерзавцы и дураки. Этот денщик ваш непосредственный идейный учитель.
Начальник нового отдела нашелся неожиданно, и к тому же именно среди работников, охаянных Либерманом.
Василий Максимович часто заходил в отделы, присматривался к людям. В поздний ночной час ему захотелось проверить, кто остался, кроме него, в управлении.
Почти во всех комнатах было уже темно и пусто, лишь в кабинетах Залкинда, Беридзе, Ковшова, Гречкина и Филимонова виднелся свет и слышались голоса. В отделе снабжения красивый краснощекий парень с кудрявыми волосами разговаривал по телефону, Василий Максимович еще из коридора услышал его голос. Разговор шел, что называется, крупный и, по-видимому, с Либерманом, находившимся в ту пору в Рубежанске.
— Вы по природе своей актер, не снабженец! Я говорю, актер вы, вам нравится играть, притворяться, представлять собою личность большую, чем вы есть на самом деле! — кричал парень в телефонную трубку. — Аплодисменты, которые достаются на долю вашего братца Лазаря Либермана, не дают вам покоя. Что? Не слышно? Вы такое слушать не любите! А у меня нет среди братьев артиста, и мне не надо шумной славы. Я говорю, мне не надо славы. Хотел бы остаться снабженцем. Меня вполне устраивает эта небольшая роль в истории! -— Выслушав, что ответил ему Либерман, парень продолжал: — Я расстанусь с вами без слез и рыданий, пожалуйста! Даже выпью стопку водки на радостях! За меня не тревожьтесь, я устроюсь. Пойду к Батманову, он, говорят, всем находит работу... Да вы мне не грозите, я не маленький. Лучше одумайтесь сами — ваш Яков Тарасович уехал, не осталось покровителей вашего искусства!..
