– Джеймисон. Кажется, Блант умер еще в Эдинбурге.
Хэслар кивнул.
– Та же печальная участь постигла Мэттьюза. Я теперь – Хэслар. Фамилия Мэттьюз больше нигде и никогда не должна упоминаться. Ты меня понял?
Блант, видимо еще не пришедший в себя от нежданной удачи, поклялся богом и всеми святыми, что выполнит условия сделки. Хэслару показалось, будто тот говорил серьезно, но он все равно попытался как можно яснее показать свое отношение к их уговору.
– Допускаю, Блант, что ты можешь при желании навредить мне. Тебе достаточно разболтать о моем прошлом, и я не смогу здесь больше жить. Нам с женой придется уехать. Я совсем не хочу этого и стану платить тебе, пока ты сохранишь секрет. Но начни трепать языком, увидишь, что произойдет. Я покину эти края, отправлюсь за границу и обоснуюсь там, где меня никто не знает. Деньги-то останутся при мне, и я смогу с комфортом устроиться на новом месте. Но тебе уже ничего больше не достанется. Только чуть задень мои интересы – и снова опустишься на дно.
Потом Хэслар дал старику денег на покупку крохотного домика на окраине страны рядом с Рикмансуортом. Он сам прикинул, сколько тому понадобится наличных, чтобы жить в относительном благополучии, включая услуги приходящей домработницы. Затем эту сумму Хэслар на всякий случай увеличил на десять процентов. Передавая Бланту первый взнос, он обещал, что станет вручать ровно столько же в каждый первый понедельник месяца. Блант, в свою очередь, выразил полное удовлетворение и повторил клятву не нарушать договора, получать деньги и не досаждать Хэслару попытками явиться к нему домой.
«Плохо, очень плохо, – угрюмо подумал Хэслар, когда все было завершено. – Но не так скверно, как могло бы обернуться».
Глава II
Договор между Хэсларом и Блантом неукоснительно соблюдался около года. Каждый первый понедельник наступавшего месяца Хэслар вкладывал десять бумажек по одному фунту в дешевый конверт, который специально покупал по такому случаю, а потом ровно в половине второго пополудни оставлял его в заранее условленной телефонной будке, стоявшей неподалеку от вокзала Виктория. Блант всегда останавливался рядом с будкой, словно желая позвонить, и конверт, спрятанный одним внутри телефонного справочника, почти тут же перекочевывал в карман другого.
Но еще и полного года не минуло, как худшие опасения Хэслара начали сбываться. Блант выдвинул новые требования. Однажды вечером он позвонил и удивительно светским тоном осведомился о месте, где они могли бы встретиться. Хэслар назначил свидание на Грейт-Норт-роуд, где посадил старика в свою машину.
