— Миколас! — Рапайла решил сразу взять быка за рога. — Можешь уделить мне сейчас минутку-другую?
— Почему именно сейчас? — огорчился Миколас.
— Потому, — голосом умирающего произнес Рапайла, — потому, что я уже стою одной ногой в могиле.
— А ты… протяни десяток минут. Сможешь?
— Сколько?
— Десять минут…
Рапайла бросил трубку, отодвинул телефонный аппарат и поднялся с кресла. С чем он остался? С тремя траурными полосами в телефонной книге, двумя недоеденными бутербродами и глухой тоской одиночества… Вокруг стало тихо. Как в могиле… И вдруг в мертвую тишину ворвался грубый мужской голос:
— Пришло время свести счеты, старый бездельник!
Экран ожил! Счастливый, позабыв про мосты, краюшки, рубашки, плевелы и про все остальное, Рапайла принялся жадно глотать фильм, заедая его бутербродами… И тут, в самый решающий момент схватки героя с бандитами, у двери пронзительно зазвенел звонок. Кого там еще нелегкая принесла?!
Рапайла раздраженно распахнул дверь. На пороге выросли три вооруженных милиционера.
— Где хулиганы? — осведомился один из них.
Не успев ответить, Рапайла увидел, что вверх по лестнице бегут санитары с носилками. Мало того — у подъезда завыла сирена пожарной машины…
— Не можете ли вы, — жалобно пролепетал Рапайла, — не можете ли вы подождать еще пять минуточек?!
Еще издали замечаю приближающегося ко мне человека, у которого как-то заняла пусть небольшую, но все же некоторую сумму. Другой на моем месте юркнул бы в подворотню или метнулся на другую сторону улицы, пренебрегая опасностью угодить под машину. В крайнем случае сделал бы вид, что ничего вокруг не видит и не слышит, и как угорелый промчался мимо. Я же не только никуда не бегу, напротив, спешу, предвкушая удовольствие, навстречу бедняге, давшему мне взаймы. Чтобы получить в этой ситуации удовольствие, требуется очень немногое: надо лишь вообразить, что не ты ему, а он тебе должен пусть небольшую, но все же кое-какую сумму и что ее, черт побери, уже давно пора бы вернуть! Поэтому я, растопырив руки, ловко преграждаю своему заимодавцу дорогу, будто ловлю убегающего зайца, и восклицаю:
— Наконец-то ты мне попался!
Он удивляется и светлеет: пусть сумма и невелика, но, как говорится, на дороге не валяется.
— Догадываешься, зачем я тебя поймала? — заговорщицки подмигивая, весело осведомляюсь я.
— Нет, — кокетничает он, как старая дева, однако рука уже нащупывает кошелек, чтобы сунуть туда возвращенный должок. — Понятия не имею, зачем это мог я тебе понадобиться.
