К тому времени, как начались события, изменившие нашу жизнь, в Риме правил император Тиберий. Мрачный и подозрительный, он панически боялся заговоров и возмущений, поэтому со временем уехал из беспокойного Рима, заявив, что ноги его там больше не будет. Слово свое Тиберий сдержал. Он жил на острове Капри в укрепленном поместье под охраной преданных преторианцев. В Риме хозяйничал Луций Элий Сеян. Тиберий доверял ему безгранично, и некогда скромный всадник смещал и назначал сенаторов, а также осуждал и казнил неугодных. Рим дрожал от страха при одном упоминании имени Сеяна.
В декабре, накануне сатурналий, в Лугдунум пришла весть об избрании Сеяна консулом в паре с самим Тиберием. Эта новость вызвала много толков. Всадник по происхождению, Сеян не мог занять высшую должность в государстве, тем не менее, это произошло. К тому же его соправителем стал сам Тиберий, не слишком ценивший консульство и предпочитавший выдвигать на эту должность других. Толковали, что престарелый император готовится передать власть Сеяну, что скоро тот женится на родственнице Тиберия и войдет в правящую семью Юлиев-Клавдиев.
Мой отец внимательно слушал гостей, судачивших о столичных делах, но сам отмалчивался. Чтобы ни происходило в Риме, в Лугдунуме оставался Луций Корнелий Назон Руф. Его не трогали. Слава Августа была так велика, что Тиберий ревностно сохранял его наследие. Ссылки, конфискации имущества и казни Лугдунумскую Галлию затронули мало: Сеян и Тиберий боролись с римской знатью, а отец к ней не принадлежал. К тому же император был достаточно умен, чтобы не рушить то, что приносило государству славу и доход. Вот почему отец чувствовал себя уверенно в своей должности и, подозреваю, втайне мечтал передать ее сыну.
Меня политика не влекла. Я больше интересовался домашними рабынями — мужское естество пробудилось во мне. Рабыни охотно шмыгали ко мне в спальню — женщины любого народа любят подарки, а я не скупился. Отец знал об этом, но не мешал: римляне считают, что мужчине для поддержания здоровья необходимы женщины. Вот если бы я стал спускать отцовские деньги в лупанариях или затевать оргии, как сынки некоторых лугдунумских богачей…
Те сатурналии выдались грустными. Я с детства любил этот милый веселый праздник. По улицам ходят толпы ряженных, заходят в дома, поют песни, поздравляют хозяев. Рабы получают свободу на несколько дней, хозяева управляются сами. За столом собираются близкие, преподносят друг другу заранее подготовленные подарки (дети получают больше всех), затем благодарят богов за ниспосланные милости… Но в этот раз за столом пустовало место Випсании, и даже мои сестры, пришедшие со своими мужьями и детьми, не могли скрасить отцу горечь потери.
