Опанасовы бриллианты | страница 19

Старик встал.

— Я сегодня уеду.

— Правильно. Дайте ваш пропуск, я подпишу.

— А девушка?

— Она останется. Я хочу с ней поговорить.

Плаз пошел к выходу. У дверей он остановился.

— Я вам ничего не обещал, товарищ начальник.

— А я никаких обещаний у вас и не просил.

Но Плаз не уходил. Потоптавшись, он сказал:

— Вы хороший человек, товарищ начальник.

— И за это спасибо.

— Будьте здоровы, товарищ начальник.

— Постараюсь. Счастливого пути, Семен Семенович…

Полгода спустя пришло письмо, с которого мы начали наш невыдуманный рассказ. Прочитав письмо, полковник Сизов занялся другими делами, но улыбка еще долго не сходила с его лица.

Он переживал чувство радости за человека, вырванного из преступной среды.

Город заснул. Людный днем проспект Стачек опустел. Лишь стремительно пробегавший трамвай с двумя-тремя пассажирами в желтых окнах вагонов, запоздалые автомобили, чаще всего с номерным шифром «ЛЕ», да далекие гудки поездов нарушали тишину.

Иногда попадались прохожие, и тогда Прохор Филиппович говорил Дмитрию, смотря вслед путнику:

— Шофе-ер!.. Поставил в гараж машину и, смотри, как к жене торопится!.. А это музыкант… Со спектакля домой идет…

— Откуда вы все знаете, Прохор Филиппович? — спросил Масленников старого постового. — Вы с ним знакомы?

— Нет, не знаком, — улыбнулся Гаврилов. — Да это не загадка, тут и думать нечего. Видал у гражданина под мышкой футляр? Это для инструмента. Понял?

— Понял, товарищ старшина! — сказал Масленников, немного удивляясь.

— Ничего, и ты скоро будешь разбираться во всем, — как бы поняв мысли Дмитрия, проговорил Гаврилов. — Только примечай все, что вокруг тебя происходит. В нашей работе без этого нельзя!

— Ясно, товарищ старшина!

— То-то…

Гулко постукивая тяжелыми сапогами, они прошли по тротуару до угла дома и остановились. У ворот сидела женщина в белом фартуке, дремала. Старшина вынул из кармана брюк потрепанный кожаный портсигар, угостил папиросой Дмитрия, закурил сам. Всего несколько дней назад Масленникова взяли на работу в милицию после демобилизации из армии. Чтобы получить первые навыки в новой специальности, приставили его к Гаврилову, который почти четверть века был постовым за Нарвской заставой и имел несколько похвальных грамот за свою службу.

Дмитрий пробыл три года в части, но в городе приходилось бывать ему нечасто. И парнишка жадно слушал бесхитростные рассказы старшего товарища о Путиловском заводе, где еще в царское время он вместе с отцом работал в литейке, о том, как после революции первый раз заступил на пост вот здесь же, в этих краях, и как выглядела тогда застава.