Гарет промолчал и выровнял лодку.
Мы проплывали мимо Карательной инспекции, и я невольно взглянула на её окна. Они полыхали золотом от солнечных лучей, будто вместо стекла вставили листы драгоценного металла.
На миг вспомнила о работе и тут же выкинула её из головы. Всё завтра: и журналист, и поездка на место убийства мальчика, и некромант. Нужно отдыхать, иначе стану алкоголичкой и неврастеничкой.
Мост короля Эстефана, а вместе с ним и центр города остался далеко позади. Мимо тянулись кварталы, заселённые «работниками умственного труда», то есть учителями, живописцами, дурными актёрами и прочее, и прочее. За ними начинались дома рабочих — обшарпанные и неказистые. Набережные тоже изменились: исчезла витая решётка, её сменила простенькая, литая. То и дело мелькали дымящиеся трубы — даже в выходной день заводы работают. Склады, доки… А сквозь робкую зелень Одисского парка видны железнодорожные пути. Они пересекали Адрон по гремучему мосту, построенному пару лет назад для новой ветки, соединившей Нэвиль с северо-западом страны.
Набережная обрывалась постепенно. Сначала исчезла каменная облицовка, её сменили деревянные сваи, затем пропали и они.
Гарет на время отложил вёсла и позволил течению нести нас за пределы Нэвиля.
— Воздух-то какой! — протянула я, вздохнув полной грудью.
Гарет улыбнулся и кивнул.
Мимо нас проплывали другие лодки: не только мы катались по реке. Некоторые, особо нетерпеливые парочки причалили к берегу и самозабвенно целовались. Весна…
Подумала и перебралась ближе к Гарету. Тот обнял и прошептал, что я опрокину лодку, если не вернусь обратно.
— На скамейке же есть место! — возмутилась я. — Почему нельзя сесть тут?
— Хочешь грести? — подмигнул Гарет. — Охотно уступлю эту почётную обязанность. На корме и сидеть приятнее…
Грести я не хотела, поэтому ретировалась на корму.
Птицы заявили о себе задолго до того, как мы их увидели: они галдели на разные голоса. Казалось, не осталось ни одних зарослей, будь то камыш, ракитник или ивняк, где бы ни притаились пернатые.
Лодка осторожно скользила вдоль множества островков в пойме Адрона. Река здесь стала шире, обзавелась протоками и рукавами, которые затем все вместе вливались в одно из озёр, которое, в свою очередь, питало водой другое озеро. Если бы не позднее время, мы бы туда ходили.
На берегу возвышалось несколько коттеджных посёлков. У них были собственные причалы, огороженные от посягательств простых смертных. Возле них покачивались на волне лёгкие парусные судёнышки.
