Черт… Может, отцу позвонить? И что сказать? Папа, в дом залезла какая-то девка и погнула душ силой мысли. Впрочем, родитель ничуть не удивится — в Колорадо легализована травка.
Размышляя о своей нелегкой судьбинушке, не заметил, как стемнело. Час прошел, а незнакомка все торчала в ванной. Решил проверить, не заснула ли случаем.
Не заснула. Стояла, расставив руки, в почерневшей воде, а мыло словно по волшебству каталось по поджарому телу. Точнее даже не мыло, а крохотный обмылок, оставшийся от целого куска. Зато теперь аппетитные прелести затянуло густой пеной, и у меня нигде не горело и не спирало дыхание при одном лишь взгляде на незваную гостью.
Только и вымолвил:
— Вау.
Девушка вскинула брови.
— Постой так. Надо воду сменить.
Обмылок с тихим плюхом нырнул в грязную жижу. Налетчица опустила руки, но не попыталась ни прикрыться, ни отвернуться, замерев как манекен. Когда ванна опустела, открутил от шланга изуродованную лейку и включил чистую струю. На этот раз, слава богу, никто ничего не сломал.
Смыв остатки грязи, велел:
— Сядь.
Никакой реакции. Пришлось опять указать пальцем, как собаке. Девушка послушно встала на колени.
— Теперь повернись. Вот так, спиной. Блин, да у тебя волосы сухие. Запрокинь голову.
Коснулся ее лба и легонько потянул на себя. Она не стала сопротивляться, лишь смотрела на меня зелеными глазищами снизу вверх. Никогда прежде мне не доводилось мыть девушек, поэтому сказать, что я нервничал — ничего не сказать. Хотя как мыть… скорее смывать или ополаскивать. Вода из шланга легко и быстро слизала пену, а вот с волосами пришлось повозиться. На одно лишь распутывание колтунов ушло минут двадцать.
Возясь со свалявшимися локонами, так увлекся, что не сразу заметил странную вибрацию — будто на дне ванны дребезжал мобильник. Оказалось, это девчонка дрожала от холода, но виду не подавала, даже выражение лица было все то же безразлично-отстраненное.
Пришлось пожертвовать единственный махровый халат. Когда же я в кой-то веки привел патлы в порядок и собрался мыть их, незнакомка наотрез отказалась снимать халат.
— Да не волнуйся ты! Отдам потом.
Ни в какую. Пытаюсь снять — она тут же закутывается в него. Пробую показать жестами — не реагирует.
— Что за наказание такое… Наклонись хотя бы!
Каким-то чудом усадил ее в нужную позу, намочил волосы, взял шампунь. Когда моешь голову другому человеку, а особенно впервые встреченной красотке — ощущения, мягко говоря, странные. А если она явно получает от этого удовольствие и едва слышно мурлычет — странные втройне.
