Зато как горда была мама, слушая горячую, взволнованную речь мужа с трибуны! Горда и счастлива, что он, на которого устремлены взоры всего зала, к словам которого прислушиваются, выбрал именно ее. Вот и сейчас он на нее не смотрит, она сидит в стороне, но она ему мысленно прикажет: «Посмотри на меня!». И он, действительно, отыскивал ее взглядом среди сидящих в зале, и, продолжая говорить, на мгновение задерживал свой взгляд на ней.
Уже став взрослой и пытаясь проанализировать взаимоотношения мамы и отца, я не могла припомнить ни одного случая ссоры между ними. Может быть, ссоры эти были без нас, детей? Но нет, мне даже и это трудно представить. Мама – олицетворение женственности, мягкая, деликатная не позволяла себе ни одного резкого или осуждающего слова в адрес отца. Ее безграничное уважение к мужу передавалось и нам. Нам и в голову не приходило когда-нибудь покритиковать отца. Его слово было для нас – закон.
Если отец бывал нездоров или почему-либо не в духе, мама говорила вполголоса, стараясь двигаться по комнатам бесшумно. Это передавалось и нам, мы тоже умеряли свои голоса, а о возне и беготне по дому, разумеется, не могло быть и речи. Но, когда отец «приходил в себя», дом сразу оживал, наполнялся шумом, смехом. Отец возобновлял с нами занятия пением, лепкой, рисованием, затевал шумную возню с малышами. Только мама мне почему-то запомнилась в такие минуты притихшая, отрешенная, точно не сразу отпускало ее то напряжение, которое владело ею в последние дни.
Думаю, что все-таки размолвки между ними были, но размолвки глубокого интимного свойства. И если отец после примирения сразу «оживал» и кипучая его натура искала выход, хотя бы в той же возне с ребятишками, то мама «оттаивала» не сразу.
Взрослые, думая, что интимная жизнь родителей проходит мимо детей, нередко заблуждаются. Помню по себе, как я ревниво следила, какими взглядами обмениваются родители. Что в них, в этих взглядах? Любовь? Нежность? Недовольство? Осуждение? и глубоко страдала, если ловила нахмуренный взгляд отца, обращенный к маме. Но это бывало редко. Отец глубоко уважал и любил мать. Если он в нашем присутствии никогда не позволял себе обнять или поцеловать ее, это совсем не значило, что она не дорога ему. Всем своим бережным и внимательным отношением к маме он и нам давал понять, как следует относиться к ней.
Помню такой забавный случай. Мама получила новогоднюю поздравительную открытку с изображением сцены объяснения Евгения Онегина и Татьяны. Я тогда еще не читала романа «Евгений Онегин» и слова: «Вы ко мне писали,/ Не отпирайтесь…» отнесла к маме. Но знает ли папа, что она писала кому-то? и как к этому отнесется отец, когда узнает? Чтобы уберечь отца от горя, я спрятала открытку до того, как он успел прочитать ее, и она долго валялась в моих тайниках.
