— Я быстро, — пообещал он.
Тетя Пол сидела в громадном зале с Белгаратом, королем Чо-Хэгом и королевой Сайлар, которая ловко перебирала пальцами нити на большом ткацком стане под мерное пощелкивание челнока.
— …В середине зимы такие переходы трудны, — заметил король Чо-Хэг. — В горах алгосов нам придется несладко.
— Я думаю, что с этим можно справиться, — лениво возразил Белгарат, полулежа в глубоком кресле. — До Пролги доберемся той же дорогой, которой пришли, но сперва я должен переговорить с Релгом. Может, имеет смысл послать за ним?
Чо-Хэг кивнул, подозвал слугу и что-то передал ему, а Белгарат поудобнее устроился в кресле, перекинув ногу через подлокотник. На старике была серая шерстяная туника, и, несмотря на ранний час, в руке он держал кружку с пивом.
— Тебе не кажется, что пора остановиться? — спросила тетя Пол, глядя на кружку.
— Мне надо восстанавливать силы, Пол, — невинно ответил он, — а крепкое пиво разгоняет кровь. Не забывай — перед тобой едва ли не дряхлый калека.
— Твоя дряхлость — на дне бочки с пивом, — заметила она. — Утром ты выглядел ужасно.
— Теперь мне гораздо лучше. — Он улыбнулся, прикладываясь к кружке.
— Ничуть не сомневаюсь… Тебе чего, Гарион?
— Адара хочет, чтобы я покатался верхом с ней, — сказал Гарион. — Я… то есть она… я подумал, что надо тебя предупредить на всякий случай.
Королева Сайлар доброжелательно улыбнулась и сказала:
— Ты похищаешь мою любимую фрейлину, Гарион.
— Извините, — быстро проговорил Гарион. — Если она вам нужна, мы не поедем.
— Я просто решила подразнить тебя, — засмеялась королева. — Отправляйтесь, и счастливого вам пути.
Едва за Гарионом закрылась дверь, в зал вошел Релг и сразу за ним Таиба. Марагская женщина после того, как приняла ванну и приоделась, поразила всех. Это уже была не упавшая духом рабыня, которую они нашли в пещерах под Рэк Ктолом. Перед ними предстала женщина с великолепной фигурой и очень белой кожей, двигавшаяся с прирожденной грацией. Мужчины из окружения короля Чо-Хэга смотрели ей вслед, облизывая губы. Понимая, что за ней наблюдают, и ничуть не оскорбленная этим, она только радовалась и чувствовала себя уверенней. её глаза сияли, а улыбка не сходила с губ. При этом она старалась не отходить слишком далеко от Релга. Если сначала Гарион считал, что она специально, из чувства злорадства, прохаживается у него перед носом, то потом не был так уверен. Какая-то неведомая сила толкала её туда, где находился Релг. Она почти не разговаривала с ним, но не спускала глаз с алгоса.
