— Антонио? — я наклонилась через железные перила.
— Он сказал, что я должна называть его Спин, — пояснила Катрина.
— Buongiorno! Я принес вам завтрак.
Я шагнула на кухню.
— Я почувствовала запах бекона.
— Панчетта, — сказала Катрина, снимая несколько кусков со сковородки и выкладывая их на тосты. — Он поправил меня уже семь раз. Он милый, но немного раздражает.
— Слишком раздражающий, — сказал он, выливая яичницу-болтунью на всю сковороду.
— Раздражай меня в любое время, — она сделала себе бутерброд и положила его в сумку.
— Это немного самонадеянно, принимая во внимание, каким мы оставили его в прошлый раз, — сказала я.
— Пора идти! — Катрина поцеловала один раз в щеку Антонио и бросилась вон, подмигнув мне.
Я скрестила руки, раздумывая, что сказать, но я была голодна, а панчетта пахла восхитительно.
Антонио указал вилкой на меня.
— Это костюм? Он хорош для похорон.
Я закусила щеку. Я выбрала черную ниже колена шерстяную юбку и соответствующий жакет, а он пытался опустить меня в моем собственном доме. Антонио выглядел превосходно в светло-синем свитере, с выглядывающим воротником рубашки.
— Оскорбляешь меня? — я стояла рядом с ним, толкнув своим бедром. — Это так ты меня соблазняешь? — Я схватила деревянную ложку из чашки и перемешала яйца.
— Если бы я захотел тебя соблазнить, то костюм был бы уже на полу.
— Ты не хочешь меня соблазнять?
Он взял кусок яичницы на вилку и подул на нее.
— Я сейчас готовлю, но, как ты знаешь, мы немного разошлись в понимании в последнее время, — он поднес вилку к моим губам, держа ладонь под ней, чтобы поймать капли.
— И скажите мне, мистер Спинелли, как вы намерены улучшить наше взаимопонимание? — я позволила ему кормить себя.
— Объясняя, — он разложил яичницу на две тарелки. — Что? Я не слышу от тебя возгласа восхищения.
Он выглядел искренне довольным, перечисляя все ингредиенты на пальцах, что мне понравилась его готовка.
— Соль, молоко, пармезан, розмарин, панчетта, конечно. Ты знаешь все мои секреты теперь, — он поставил тарелки в центр столика и пододвинул ко мне стул. Он уже налил кофе, сок и сделал тосты.
— Ты мажешь маслом довольно основательно.
Он сел и налил мне кофе.
— Комплимент за хорошо выполненную работу?
— Да.
— Я ценю это. Но я хочу сейчас дать объяснения, если вкус яичницы не будет мешать тебе слушать.
— Хорошо, начинай.
Он откашлялся и отпил сок.
— Несколько недель назад Марина и я были любовниками. Последнее время она утверждала, что мы немного поостыли друг к другу, и была права. На этом мы и закончили. По крайней мере, я так думал. Но однажды вечером, выяснилось, что не совсем, — он прожевал пару кусков, а затем продолжил. — Она приехала из того же местечка, что и я. Маленький городок за пределами Неаполя. Это то, что нас объединяло. Она красивая девушка. Я бы не сказал про нее ни одного дурного слова. Она относилась к нашей связи более серьезно, чем я, и прекратить это оказалось труднее, чем я ожидал. Я провел последние несколько дней, убеждая ее, что не хочу - как вы это называете - рецидива или осложнений.
