Симпл предъявляет счет | страница 23



— И я бы не согласился, — сказал Симпл.

— Значит, и вы были бы не таким уж хорошим.

— Да, — сказал Симпл, — но зато я был бы белым.

Косточки, бомбы, куриные горлышки

— С тех пор как я женат, — сказал Симпл, — Джойс впервые не разговаривала со мной целый день.

— А вы у нее выяснял? почему? — спросил я.

— Пытался, — сказал Симпл, — но она не отвечала.

— Что же случилось?

— Она покушается на мои привычки.

— Как это так — покушается на ваши привычки?

— Ну, на то, что я люблю, к чему привык.

— Объясните же мне подробнее в чем дело, — попросил я, — раз вы хотите со мной поделиться.

— Дело было так, — начал Симпл. — После обеда я устроился на окне, чтобы поглодать косточку от свиной отбивной и поглядеть на Гарлем. Только я добрался до самой вкусной части, как Джойс говорит:

— Джесс Б., почему ты с косточкой встал из-за стола?

— Чтобы поглодать ее, детка, — говорю я.

— Да, но не на окне же, которое выходит на улицу, — говорит Джойс.

— Это мое окно, — говорю я.

— Оно также и мое, — говорит Джойс, — и я вовсе не хочу, чтобы здесь, на глазах у всех, глодали кости.

— Даже на своем собственном окне?

— Тем более, на нашем собственном окне, — говорит Джойс. — Так делают только на Юге — высовываются из окна с косточкой в руке. Ты мой муж, и я не желаю, чтобы любой прохожий видел, как ты обгладываешь кость. Ешь за столом и кончай до того, как встаешь. И, пожалуйста, не подходи с косточкой к окну.

— Ну что ты, Джойс, — говорю я.

— При чем тут Джойс, — говорит она. — Ты ведь никогда не видел, чтобы я высовывалась из окна с косточкой в руке.

— Ты же леди, — говорю я.

— А ты, надеюсь, джентльмен, — говорит Джойс.

— Люди едят горячие сосиски на виду у всех на стадионе «Янки», — говорю я, — и открыто грызут кукурузу в Кони Айлэнд. Так почему же я не могу поглодать кость в своем собственном доме?

— В своем доме можешь, — говорит Джойс. — Но, Джесс Б., послущай меня: не грызи ты, пожалуйста, кость у самого окна! Прошу тебя! И ужкогда я увидел, что она рассердилась не на шутку, я спросил ее:

— Но почему?

И знаете, что мне ответила Джойс?

— Потому что Эмили Пост[8] утверждает, что этого делать нельзя.

— Детка, — говорю я, — Эмили Пост была белая и, вероятно, богатая женщина. У нее было сколько угодно времени, чтобы обгладывать косточки за столом. А я ведь работаю. И когда я прихожу домой, мне хочется, пока не стемнело, поглядеть в окно, посмотреть, что творится на улице. С тех пор как я женат, я редко выбираюсь из дому. Так уж позволь мне, моя радость, по крайней мере, посмотреть в окно.