— Понятно, — серьезно проговорил он. — Извините за нескромность: проживаете здесь?
— Ну, конечно! — Девушку все забавляло в этом разговоре. — Проживаю конечно.
— Понятно, — сказал Веретенников.
Маленький, как подросток, но ладно, соразмерно сложенный, он пристально, словно внушая нечто важное, смотрел снизу черненькими, немигающими глазками. У Веретенникова была другая манера заводить знакомства с женщинами — он как бы гипнотизировал их.
— Собственно, я должна уже была быть в Москве, — сообщила доверительно девушка. — А теперь даже не знаю…
— Учитесь в Москве, так надо понимать? — продолжал, не отводя взгляда, Веретенников.
— Собиралась только поступать, все бумаги послала. И вдруг — эта война!
— Да, положение существенно изменилось, — подтвердил он.
— А вы прямо с фронта? — спросила она.
— Извините! — сказал Веретенников.
— Я что-то не так спросила? — Она искренно веселилась. — Я чересчур любопытная, да?..
— Кто, куда, откуда — в условиях военного времени покрыто мраком неизвестности, — сказал он.
— Понятно. — И она рассмеялась, словно вся засветилась смехом. — Мы с вами оба ужасно понятливые…
Веретенников, польщенный, склонил голову.
— Что же вы стоите? — сказала девушка. — Заводите машину во двор. Тетя сейчас во дворе. Вы — прямо к ней…
— Мы еще увидимся, надеюсь… — больше с утверждением, чем с вопросом, проговорил Веретенников.
— Конечно мы еще увидимся!
Она одарила всех троих поочередно улыбкой, отступила на тротуар — три истоптанные доски, и пошла, пряменько держась, чувствуя, что ее провожают взглядами. И правда, мужчины с задумчивым видом помолчали, глядя на ее стебельково-узенькую фигурку, на каштаново-смуглые ноги с удлиненными икрами, с хрупкими щиколотками, на выгоревшие до бледной желтизны волосы, схваченные белой ленточкой, свободно, всей массой откинутые на спину и равномерно поднимавшиеся в такт шагам.
— Здесь и остановимся. Заводите, Кулик, машину, — распорядился Веретенников.
Приметный дом на окраине города назывался, как вскоре выяснилось, районным Домом учителя; тут был местный учительский клуб и при нем — маленькая гостиница для педагогов, наезжавших из района. Словом, Веретенникову с его небольшой командой на этот раз особенно повезло. И когда в сопровождении заведующей, Ольги Александровны, они из темных сеней вошли в зальце, главную комнату Дома, даже Веретенников, напустивший на себя командирскую чопорность, высказал свое полное одобрение:
— Уютно, да! Вроде как оазис…
