Почему-то я безропотно вышла. Он захлопнул дверь, развернул меня к себе лицом и прижал к машине. Руки свои не спеша положил мне на плечи.
- Юль, я тебя боюсь… потерять.
Сладко обнял и опустил голову мне на плечо.
- Девочка моя, подпусти меня к себе. Мне действительно плохо без тебя.
- Странные ты сейчас говоришь слова. Это ведь я всегда думала, что мы будем вместе. Ты же меня никогда не замечал. Я всегда была для тебя просто другом.
- Нет. Ты всегда была со мной, вот здесь, – Максим указал ладонью на свою грудь, где под ладонью билось сердце.
Мы стояли и смотрели друг на друга. Много эмоций бушевало в наших взглядах. И эти эмоции образовывали такой жгучий коктейль, что выделить отдельно какую-то эмоцию было невозможно.
Но больше всего мне было трудно стоять и ощущать рядом с собой человека, которого любила всей душой. Стоять, но не осмелиться к нему прикоснуться.
- Ты, видимо, что-то забыл, - тихо попыталась напомнить я. - Ты меня никогда не любил.
Отвернула лицо от Максима и, перестав видеть его глаза, стала подавлять желание дотронуться до него.
А вот он свои желания не собирался подавлять.
Приблизился ещё плотнее ко мне и провёл губами по моей шее. От этих прикосновений вновь дернулась. Но руки его не позволили увернуться от дальнейших поцелуев. В шею, в щёки, губы.
- Не делай этого, Максим, - шептала я. - Не зарождай во мне надежду.
- Юлёк, Юлёк, - шепчет и вжимает меня в себя, с такой нежностью, что против воли слабею.
Я уже не способна бороться и ним. Не способна противостоять. Лишь таять, таять... таять.
- Максим… я тебя ненавижу, - едва слышно шепчу, а глаза мои от удовольствия закрываются. – Не-на-ви-жу.
- Я знаю, Юль. Я знаю.
Прикасается своими губами к моим. И умелыми прикосновениями вынуждает меня ответить на его ласку.
Целую его. Обнимаю. Отдаюсь.
Бери, пользуйся, но… не люби.
Не позволяй поверить в твои чувства. Ведь их нет? Правда?
- Юлька, если бы ты знала, как сильно я тебя люблю.
Мои руки замерли. Губы стали словно камень. Отстраняю Максима от себя и что есть силы, ладонью бью его по щеке. Он в шоке. Больше меня не целует. Хотя и продолжает прижимать к себе.
А я вновь ему отвешиваю пощёчину. Уже по другой щеке. Затем ещё и ещё. Его щёки горят, ощущая силу моих рук.
- Не смей! – кричу ему, - Не смей мне это говорить! Не смей…
Разрыдалась и накрыла лицо руками. А Максим прижал меня к себе и прошептал мне в ухо:
- Я люблю тебя, бешеная. Люблю. Можешь, вырываться и бить меня. Но знай, я люблю тебя. Люблю.
