– Зачем? – буркнула она. – Сам рассказывай.
– От твоего лица интереснее, к тому же он тебе потом смотреть на кого-то предлагал, помнишь?
Еще как. Но об этом лучше не распространяться. Наташа нервно провела пальцем по запекшимся царапинам на внешней стороне ладони.
– Не особо.
– Как думаешь, обиделся, что слушательница на свидание не пришла и лапшу на уши вешать стало некому? – загоготал Вано.
– Не знаю, – с нарочитой односложностью ответила Наташа.
– Он с таким жаром втирал нам о существовании духов. Бу-у-у, – завывал Дима. – Утопленников, говорит, видел, по больницам бродил в поисках привидений. Совсем парню заняться нечем, вот и мается ерундой.
– Зря вы его обвиняете, вдруг существуют… – попробовала сопротивляться Наташа. – Разве нет?
– Наталья, нам не тринадцать лет, – фыркнула Смелова. – Тебе самой, кстати, пора прекращать верить сказкам.
– Во-во, – поддакнул Вано, облизывая жирные пальцы. – А то каждого звука шугаешься. По ночам в кустики ходить не боишься?
Теперь смеялись все. Кроме Димы. Тот громко потребовал прекратить шуточки, и компания незамедлительно притихла. Не зря он был заводилой.
– Спасибо, – шепнула Диме на ухо Наташа.
– Одно дело – издеваться над чудаком, – объяснил тот. – Над тобой – не позволю.
Он прижал подругу к груди, и Наташа, убаюканная теплом, позабыла обо всем на свете.
По палаткам ребята разошлись поздней ночью. Потихоньку голоса затихли, фонарики потухли. В лесу поселилась сонная безмятежность.
Но Наташе не спалось. То не хватало любимой подушки, то – пухового одеяла; то было слишком жарко, то – невыносимо холодно. Поворочавшись в спальном мешке, она окончательно потеряла надежду на сон и осторожно выползла наружу.
Лес спал. Густой туман укутал его плотным покрывалом. Ничто не нарушало покой; лишь со стороны палаток доносилось тихое похрапывание кого-то из парней.
Никого. Только она. В окружении молчаливых деревьев. Освещенных миллионами ярких звезд и огромной луной, похожей на самый большой в мире фонарь.
Внезапный порыв не по-летнему холодного ветра заставил Наташу поплотнее закутаться в куртку. Она уселась у остывших поленьев. В надежде на огонь пошевелила угольки палочкой, но те давно погасли – не отыскалось ни одного рыжеватого отблеска среди черноты. Что ж, обойдется без костра.
Весело захрустели ветки – как в тот раз, с «маньяком», выведшим Наташу из леса. Показалось, будто за спиной кто-то встал и пристально смотрит в затылок.
«Последние нервы испортила с этой вытьей», – ругала себя Наташа, включив фонарик и водя тусклым лучом по округе.
