Соблазнение монаха | страница 6
2. ТОМАС
Сарина родилась счастливой, и это отразилось на ее внешности. У нее были длинные руки, ноги и стройное — даже по тем временам — туловище. Спокойные волосы распущены по плечам и спускаются ниже лопаток. Взгляд выражает волю и еще что-то. На этом «что-то» остановимся подробнее. Где бы Сарина ни была, она повсюду чувствовала покровительство своего отца. Народ не боялся ее, но словно невидимый щит прикрывал девушку от несчастий и напастей. У нее не было друзей, как у всякой будущей королевы — а, судя по всему, она стала бы королевой — в те времена так все перепуталось, что непонятно было, то ли монархия царит в стране, то ли чей-нибудь престол, то ли вообще невиданная никому власть — не в обиду будь сказано, народ и в те времена не очень разбирался во власти, и больше интересовался властью желудка, чем других людей. Поэтому монархи (шахи, падишахи, адмиралы) жили как бы сами по себе, а народ — сам по себе. Сарину уважали, но не боялись, привечали, но не любили. Как дерево вырастает в пустыне без воды, пользуясь крохами влаги, зажатой в почве, и не знает благотворного влияния дождя, так Сарина росла в доме Падишаха, пользуясь остатками любви, которую он мог ей предложить. Ее мать умерла год назад, а до этого мирилась с положением женщины, которую не любят, и которая вынуждена завести себе любовника, чтобы не оставаться одной. Если бы не покровительство ее отца — Тьму-Таракана, наследного шаха, который правил в соседней империи, то дела с любовниками не прошли бы даром — Падишах взял ее из дома отца в пятнадцать лет, а теперь Сарине уже — девятнадцать (скоро), и не ясно, чем эта история закончится. Падишах сто раз клял себя — зачем женился на этой женщине! Хоть бы один сын! Хоть бы маленький — сам бы воспитал!.. Но обычай запрещал взять приемыша, и царствовать надлежало Сарине. Скрипя сердцем и зубами, Падишах обучал ее трем заповедям власти: «Правильно клади руку на скипетр», «Вставай рано утром», «Имей армию, даже если тебе ничто не угрожает». Сарина слушала равнодушно, и Падишах подозревал, что в голове у нее платья и дружки.
С некоторых пор Сарина приблизила к себе трех мужчин: вислоухого Садая — он всегда ходил в колпаке с «ушами» и смешил Сарину, кувыркаясь через голову; длинного Колю — этот всегда молчал, когда ей не хотелось говорить, и Амана. Аман был толстенький и походкой напоминал папу Падишаха. Чтоб они не скучали, Сарина добавила в компанию двух девушек — смешливую смуглую Глору и синеокую Клару. Клара и Глора были влюблены в Колю и Садая, а Аман смешил всех четверых — Сарина никогда не смеялась.