Инспектор быстро пробежал глазами вводную часть и перешел к сути.
«…в связи с этим извещаем вас о том, что в рамках очередного этапа антикризисных мер ваш должностной оклад будет понижен на…»
«Черт бы вас всех побрал!» – рявкнул Рохас и так сильно хлопнул ладонью по столу, что несколько лежавших на нем бумаг разлетелись по всему кабинету. Да они там с ума посходили, что ли? Это уже третье снижение с начала кризиса, будь он трижды неладен.
В дверь без стука вошел закадычный друг Рохаса младший инспектор Маноло Паредес. В руках он держал точно такой же конверт с извещением. Похоже, тоже тянул до последнего, прежде чем открыть.
– Нет, Пако, ты только посмотри, меня обокрали на двести пятнадцать евро в месяц! А тебя?
– На двести сорок пять, – уныло ответил Рохас, потирая ушибленную о стол ладонь.
– Они там озверели, что ли?
Рохас швырнул извещение на пол:
– Не знаю, как сказать Делии. Она же у меня, сам знаешь, с пузом. Через восемь недель рожать.
– Да уж, ничего себе, подарочек новорожденному.
Рохас от досады только махнул рукой.
– Что будешь делать? – участливо спросил Маноло.
– Знаешь, есть у меня одна идея.
– Какая же?
– Надоело молча сносить весь этот цирк. Сейчас же напишу ответ.
– И чего ты этим добьешься?
– Может, и ничего, зато подниму волну. Кто-то же должен.
– И что ты собираешься им написать?
– А вот что. Ты помнишь то их последнее идиотское распоряжение по поводу отгулов?
– Это о том, что в связи с массовыми сокращениями штатов нам придется дежурить в два раза чаще и что из-за нехватки средств сверхурочные теперь будут оплачиваться не деньгами, а отгулами?
– Ага. Я вот тут подумал. Если начальство считает отгулы эквивалентом евро, почему не предложить ему взимать с меня налоги в той же валюте. Пусть вместо денег списывают накопившиеся выходные – их у меня навалом.
Маноло расхохотался:
– Пако, ты гений! А давай я то же самое отвечу?
– Валяй! – ответил Рохас и через силу попробовал улыбнуться.
* * *
Вспоминая по пути домой о разговоре с сурдопереводчиком, Лучко ощущал себя совершенно сбитым с толку. Выходит, парни, что завалили Гонсалеса, были глухонемыми и приехали издалека. Ничего себе завязочка! А еще эти топонимы-шмопонимы. Час от часу не легче. Что я скажу начальнику?
Наперекор августовской жаре капитан поежился, словно от холода. Неотвратимость завтрашнего доклада Деду так отравляла существование, что не спасали даже мысли о том, что дома капитана ждет присланная тещей трехлитровая банка айвового варенья.
