– Ты не звонил… – почувствовав себя уставшим, ненужным, сказал Женя.
– Да то одно, то другое. Аня забеременела. Суматошный год.
Взгляд Жени остановился на черной коробочке телевизионной приставки, из которой торчал хвост флешки. В голове шевельнулись пазлы воспоминаний: беседка, кухня, день рождения Тимки, подаренная кассета. Они, воспоминания, были и до этого, но резко обрывались, смешивались с темнотой и кошмарами.
– А ты кассету смотрел?
– Какую кассету? – непонимающе глянул Тимка.
– Ну с «Охотниками за привидениями».
– Хм, нет. Не помню. Там фильм?
Женя аккуратно вынырнул из-под руки друга… друга?
– Ты бог? – спросил он, отступая к двери.
– Что? – неуверенно улыбнулся Тимка.
– Ты бог? – повторил Женя и не сдержался, голос треснул: – Что бы ответил Рэй? Ты бог?! Что бы он на это ответил?!
– Жень, ты о чем? Какой Рэй? – Он не двигался, не пытался приблизиться, только смотрел, хорошо хоть так… он… нет, не Тимка. Кто-то очень похожий на Тимку.
Женя развернулся и ринулся к двери.
«Э-э, нет… – вот что ответил бы Рэй, и Тимка бы ответил, – лихорадочно думал он. – А я бы, вторя шумерскому богу Гозеру, сказал: тогда умри!»
Умри. Умер.
Женя задохнулся: тогда, на чердаке…
Тимка умер.
Он выскочил из гостиной и едва не сбил с ног Аню.
– Уходишь? – холодно спросила она. Отстранилась, коснулась молочной кистью высокого, под стать «египетской» шеи, воротника, будто выискивая пульс.
Девушка, которую он когда-то любил. Демоница, которая жила в его кошмарах. Женщина, которую он не знал и не хотел знать.
– Ты… ты… – запинаясь, выдавил он, не в силах справиться с ужасными образами; сознание то распахивалось, то захлопывалось, как алчная пасть, – там… в бутылке… а Тимка…
– Заткнись, – с нажимом прошептала Аня, приблизившись; ему показалось, что ее радужки увеличились и потемнели, а скулы заострились под бескровной кожей. – Если попробуешь все испортить, я выковыряю твои яички и скормлю их Пастушку.
Он заткнулся. Чувствовал ее властные пальцы у себя на руке, ее чернильную волю, тошнотворную, опасную, лютую.
– Я тебя провожу.
На пороге он обернулся, глянул через раздраженное плечо Ани.
В конце коридора стоял похожий на Тимку мужчина. Он улыбался, словно извиняясь. Внушительный, мускулистый, мягколицый чужак с красной меткой – глотающая свой хвост змея – на шее. Подкидыш тьмы, противоестественное создание… Что оно помнит, сколько в нем осталось от настоящего Тимки?..
– Прочь, – прошипела в ухо Аня. – Увидимся через год. Подаришь Владику большую белую птицу.
