— У других вы можете быть не особенно внушаемой, но у меня вы тотчас впадете в гипноз! Впрочем, вы сейчас сами в этом убедитесь. Какие ваши самые любимые духи?
— «Пуазон». — В голосе Виолетты прозвучало удивление.
— Сейчас вы почувствуете аромат «Пуазона»! — Он произнес это слово именно так — «Пуазона», и я громко икнула, чтобы не захихикать.
Жестом фокусника Иван вытащил из кармана большой белый платок и начал размахивать им перед Виолеттиным носом.
— Вы ощущаете этот запах?
— Нет! — Тут Виолетта резко встала, демонстративно посмотрела на часы и добавила: — Боюсь, я вынуждена извиниться, но произошло недоразумение: меня сейчас ждут в другом месте. Мы встретимся как-нибудь в другой раз.
Слова ее прозвучали почти вежливо, но выглядело все так, как будто она отказывает от места нерадивому слуге. Отчеканив свое извинение, она повернулась и царственной походкой направилась к двери, не забыв кивком показать мне на выход. Мне ничего не оставалось, как только молча последовать за ней.
Захлопнув за собой дверь, она тут же заявила:
— Если он такой всемогущий, почему он сам не похудеет? Он же отвратительно, до безобразия толст!
— Он всегда был более чем упитанным. Когда он выступал на эстраде, у него был такой трюк: он раздевался и ложился голой спиной на битое стекло. Это выглядело не слишком эстетично.
— Воображаю себе! Он производит такое отталкивающее впечатление! Откуда же все — имя, деньги, помещение? Кстати, он требует предоплаты, прямо как Колины контрагенты.
— Cherchez la femme![2] Ты заметила ту даму за компьютером! Это его жена, ассистентка, менеджер и еще Бог знает кто — едина во всех лицах. Когда-то он, деревенский парнишка, приехал покорять Москву. У него были кое-какие не совсем обычные способности, он с большим или меньшим успехом повторял на эстраде некоторые трюки из репертуара Вольфа Мессинга. Он никогда бы ничего не добился, если бы не она. Это она его сделала. Возможно, она его даже любит.
— А откуда ты все это знаешь?
— Я ведь училась на психфаке, а там всегда крутилось много странных типов и просто чудиков. Люди типа Пантелеева часто бывают прекрасными практическими психологами, и бывает, они тянутся к психологам-теоретикам. Я думаю, с нами ему просто не повезло.
— Или нам не повезло с Пантелеевым… Как, впрочем, и со всеми остальными. Интересно, а бывают ли настоящие экстрасенсы, или я зря еще надеюсь?
Вопрос я оставила без ответа. Действительно, пока нам встречались либо шарлатаны, либо люди, мягко говоря, странные. Я всегда считала, что такую профессию выбирают или откровенные мошенники, или сумасшедшие, но промолчала, потому что встретилась однажды в жизни с исключением из правила, но не хотела рассказывать о нем Виолетте.
