Томас. Нужно ли об этом говорить, Беттина. Я сделаю так, как вы хотите. (Пишет.) Пожалуйста, отправляйся немедленно на завод. (Передает записку Кристофу, который сейчас же уходит.)
Беттина. Стало быть, вы у цели, Томас?
Томас. Нет. Я не у цели. Самое важное — впереди.
Беттина. Неужели ваша борьба по-прежнему требует бешеного потока действий? Неужели действия по-прежнему должны осквернять ваши идеи?
Томас. Что мне в идее, если она не является зародышем действия? Я начинаю интересоваться идеен только тогда, когда она воплощается в действие. Я верю во власть идеи. Америка открыта силой идеи. Только потому, что Колумб твердо верил в свою физико-математическую идею, он шел, побираясь, от двора к двору, он отважился ринуться в грозную беспредельность. Почему же истина математическая должна мне быть дороже, чем истина моральная? Идея остается для меня фразой до тех пор, пока я не претворяю ее в жизнь.
Беттина. Тогда претворите ее в ваше искусство. Разве кто-нибудь живет полнее, чем поэт? Разве поэт не исчерпывает до дна всех возможностей, и разве эти возможности не богаче реальной действительности? Крайности человеческой жизни — действие и отречение, созерцание и активность — разве они не сливаются у него воедино?
Томас. Я не принадлежу себе.
Беттина. Было время, когда вы ощущали искусство как часть самого себя, Томас. Вы были свободны. И ведь вы никогда не теряли и не потеряете себя.
Томас. Это звучит как утешение. Разве я нуждаюсь в утешении? Разве я не победил?
Беттина молчит.
Томас (настойчиво). Вы думаете, что я нуждаюсь в утешении, Беттина?
Беттина. Может быть.
Комната Кристофа. Кристоф лежит на кровати. Анна-Мари. Санитар.
Санитар (Анне-Мари). Прострелена тазовая кость. Ничего сделать нельзя. Чудо, что он еще жив. (Уходит.)
Кристоф (устало). Анна-Мари.
Анна-Мари. Да, Кристоф.
Кристоф. Томас придет?
Анна-Мари. Я дала ему знать. Он, наверно, сейчас будет здесь.
Кристоф (всполошившись). Машина.
Анна-Мари (у окна). Это не он.
Кристоф. Больно. Адским огнем горит все нутро. Только бы Томас пришел уже.
Томас (входит). Ну, как?
Анна-Мари делает жест безнадежности.
Томас (с минуту молчит, затем овладевает собой, подходит к Кристофу; тихо, с нежностью). Кристоф!
Кристоф быстро поворачивается на голос.
Томас. Не шевелиться, Кристоф, не двигаться.
Кристоф. Ты пришел. Как я рад. Я знал, что ты придешь. Ты хороший друг.
Томас. Не надо говорить, Кристоф. Ведь это естественно.
Кристоф. Ничего естественного. Я не был бы на тебя в обиде. Надо рассуждать трезво. В конце концов у тебя есть более важные дела. Я даже не успел разыскать Георга Гейнзиуса. Меня ранили по дороге на завод.
