— Я все это понимаю, спасибо тебе, Мейсон, огромное спасибо! Я тебе не говорил, но я пригласил к нам в гости своего друга из ФБР и, знаешь, почуял, что с ним что-то неладно. Не могу точно пояснить, как это получилось, но все именно так. Он должен к шести часам подъехать со своими ребятами, окружить дом Глории и потом мне об этом сообщить.
— Томми, ты мне скажи всю правду, ничего не скрывай и скажи мне вот что. Не может ли твой товарищ из ФБР плыть в одной лодке с нашими друзьями?
— Вот, Мейсон! Спасибо, что ты меня понял. Но точного ответа на этот вопрос я пока тебе дать не могу, к сожалению. Вот я и переживаю: не получится ли там какой-нибудь неожиданности…
— Да, Томми, я тебе тоже на этот вопрос не могу ответить, ты ведь своего друга — или как там его — знаешь лучше меня, а, вернее сказать, я-то его и вообще не знаю. Томми, давай поступим следующим образом…
Мейсон взял телефон и набрал какого-то Адамса, разъяснил ему всю ситуацию в двух словах и попросил, чтобы тот взял побольше ребят и связался с ФБРовцами. Буквально через несколько минут Мейсону перезвонили и сообщили, что все в порядке, но к шести они не успеют, а вот к семи будут непременно.
— Хорошо, — ответил Мейсон. — Спасибо. Пусть со мной сразу свяжутся, как подъедут к дому, — и положил трубку. — Это мой охранник в доме Глории. У него брат работает в полиции в черном районе, он приведет черных коллег на помощь. Уж этих-то не купишь ни за что, поверь мне, Томми! Подстрахуемся маленько.
Такой вариант меня устраивал: я не то чтобы боялся, просто не хотел, чтобы кто-нибудь из хороших ребят сложил свою голову в этом чертовом доме. А тем временем, пока мы решали все эти проблемы, Мейсон уже подъезжал к повороту на дом Глории.
— Ну что, дружище? Готовься! — сказал мне почему-то, как мне показалось, довольный Мейсон.
Да я понял, что уже пора, и чем ближе мы подъезжали к этому черному логову, тем сильнее я предчувствовал приближение опасности, и становилось как-то не по себе. А вот Мейсон, я заметил, сидел спокойно и совсем нисколько не нервничал. У нас в машине по-прежнему играл альбом Сандры, и я спросил у Мейсона:
— Слушай, дружище, у нее волшебный голос не правда ли?
— Да, Томми, я с тобой согласен, примерно как у Глории.
— Ну ты даешь, Мейсон! Хотя, пожалуй, ты прав, голос у Глории и в самом деле неплох… Правда, к сожалению, сама она — настоящая стерва.
Тем временем Мейсон свернул на проселочную дорогу по направлению к дому Глории и остановился.
