— Очень рад. Но если вы почти ничего не поняли из того, что там произошло, то чем же была, собственно, занята ваша голова?
— Я думал…
— Вы думали? О чем?
— Я думал, сэр, все время о том, как мне пришла в голову мысль, что надпись на этом дьявольском камне — план той самой дыры, про которую все вы так много там говорили…
— Ну, и как же пришла к вам эта мысль?
— О, сэр! Смешно сказать! Совсем просто!
— Мой милый! Самое гениальное всегда совсем просто!
— Как вы сказали?
— Я говорю, что все открытия и изобретения, которые сделаны людьми — сделаны по большей части случайно.
— О, сэр! У меня дело произошло не случайно…
— Как так?
— Я, сэр…
— Да?
— Я, сэр, видите ли, всегда работал по плану…
— Работали по плану? По какому плану?
— По разному, сэр, в зависимости от квартиры…
— A-а! Это вы говорите про свою специальность?
— Вот именно.
— Понимаю.
— Понятное дело, нам вычерчивать особенно не приходилось. Заметишь что-нибудь особенное — нарисуешь, чтобы ночью не сбиться с дороги на чужой лестнице. Мне эти три строчки, которые светились на стене, сразу показались планом… Как только я увидел боковые черточки у каждой из строчек, так сразу же и решил, что это план: настоящие лестницы, сэр!
Фон Вегерт покосился через плечо на своего не совсем обычного собеседника и замолк.
— Бывают же случайности! — подумал он.
Так прошли они мимо висячей арки и моста, который ведет к Варвикскому вокзалу.
Гарриман почувствовал смущение. Если идти домой, то надо сворачивать на мост.
— Нет, к Водслею — ни за что! Будь, что будет! — пронеслось у него в голове. — Под утро пойду к Голоо. Он с пяти часов на ногах. Надо ему все подробно рассказать. А до тех пор кое-как проплутаю… Диковинные вещи происходят со мной сегодня!
Фон Вегерт продолжал молчать.
Неловкое смущение, в котором находился Гарриман. превращалось в беспокойство.
— По-видимому, я его рассердил! — решил воришка. — Он не знает, что ему делать со мной? Но если он сделался моим опекуном, и я действительно миллионер, как он говорит, то…
— Гарриман! — внезапно позвал его ученый своим ласковым голосом.
— Я, сэр! — и Гарриман заглянул сбоку в лицо фон Вегерта глазами, в которых вдруг засветилось что-то, схожее с ласковой преданностью бродячей собаки, которую случайный прохожий потрепал тростью по шерсти.
— Гарриман! — повторил фон Вегерт, — вы должны подумать над своей судьбой. Я веду вас к себе. У меня мы поговорим обстоятельнее.
— Хорошо, сэр.
— Я хочу только спросить вас, умеете ли вы читать и писать?
