— Я? И вовсе не пытаюсь. Знаешь, Лен, подозреваю, что я действительно особенный.
Они вышли из зала и сели в автомобиль. Садясь, Корн оперся рукой о дверцу и снова почувствовал боль.
— Похоже, я повредил руку, мило беседуя с твоим парнем.
— Только не моим, Стеф, не моим. Мне до него нет дела. Возможно, ему что-то почудилось, только-то и всего.
— Ясно, что тебе до него нет дела, но руку я себе разбил, и теперь она, кажется, начинает опухать.
— Покажи.
Она взяла его руку и легонько сжала.
— Перестань, больно.
Она внимательно смотрела на его ладонь.
— У тебя два больших шрама. Что случилось?
— Авария.
— Давно?
— О, да.
— А рука у тебя действительно опухает. В Лебоке заедем в пункт контроля здоровья. Надо показаться врачу.
— Может, пройдет само.
— Это по пути.
Она вывела машину на середину шоссе. Дорога бежала сквозь холмы в обрамлении каменных обочин. Потом выехали в степь. Лен молчала, но он видел, как время от времени она посматривает на него.
— Кажется, мы снизили скорость, — заметил он.
— Да. Здесь заповедник молочных коров. Автомат сбросил скорость. У дороги есть какое-то охранение, но коров целые стада и они, несмотря на защиту, иногда забредают на шоссе.
— Их так много?
— Неконтролируемый генетический резерв. Размножаются отлично. В засуху страторы сбрасывают им дополнительное сено, а водоснабжение работает с двойной нагрузкой.
Корн осмотрелся вокруг, но коров не увидел. Степь была зеленой, как всегда весной. Потом по широкой дуге они обогнули поселок с красными домиками и башенками антенн над ними, миновали высокий виадук над речной долиной и въехали в буш. Автомобиль набрал скорость. У следующего поселка Лен свернула на узкую боковую дорогу. Автоматика здесь, видимо, не действовала, желтый огонек погас, и Лен управляла машиной сама. Они въехали в поселок и остановились у многоэтажного дома.
— Я подожду тебя. Это быстро, — сказала Лен.
— Не знаю, стоит ли идти.
— Но у тебя же болит рука.
— Пройдет.
Лен внимательно посмотрела на него.
— Хорошо. Пойдем вместе, — она открыла дверцу машины.
Они вошли в здание и отыскали кабинет дежурного врача. У врача было морщинистое лицо и темная, видимо, не бритая с утра щетина.
— Входите, — сказал он, отхлебывая кофе. На большом экране перед ним двигались пластичные фигуры в объемном изображении.
«Так вот оно, их видео», — подумал Корн. Он хотел было поближе рассмотреть аппарат, но врач встал.
— Что случилось?
— Я немного повредил руку, — сказал Корн.
