Двери моего восприятия очищены, так что я вижу все, что есть, и ничего из того, чего нет. Вижу ли я ум? Нет. Ну, технически говоря, нет, но на самом деле — да. Но все-таки нет. И да. Я вижу царство сна, но вижу его насквозь. Изнутри сна я вижу это, но я вижу, что сон нереален. Если вещь отметается как всего лишь видимость, отметает ли это творческий ум, обусловливающий видимость? Возможно, нет, но и доказать это становится затруднительно. Теперь ты видишь, насколько все это ненадежно. Может быть, Декарт потому и выбрал cogito [мыслю] вместо sentio [чувствую]? Он просто хотел избежать этих вызывающих головную боль рассуждений.
^ ^ ^
Я наблюдаю ум, но нет такой неоспоримой картезианской максимы, которая быдоказывала ум. Я могу сказать: «Я осознаю, следовательно, осознанность существует», но не могу сказать: «Я разумен, следовательно, ум существует». Мне в равной степени не известно, разумен ли я или я дельфин с воспоминаниями о прошлой жизни. Мир — просто видимость, которую я почтительно описываю. Пребывая на Земле, поступай, как земляне.
Поскольку нам неизвестно, мыслим ли мы, Декарту следовало сказать sentio, ergo sum — чувствую, следовательно, существую. Cogito [мыслю] — это просто еще одна видимость, которой я могу быть обманут, в отличие от sentio. Различие между «думаю» и «чувствую» и есть то место, где мы увязли. Я знаю, что чувствую, но я всего лишь верю, что мыслю.
Мы почти что можем сказать, что ум должен существовать, чтобы его можно было наблюдать, и, следовательно, наблюдение доказало бы его существование. Почти, да не совсем. Заблуждение кроется уровнем ниже восприятия, и ничто не обязано существовать, чтобы быть наблюдаемым. Мы почти что можем сказать, что ум должен быть исключением, но снова не совсем.
И это приводит нас к реальному вопросу. Зная, что содержание сновидения неистинно, можем ли мы сказать, что ум сновидения истинен? Возможно ли, что то,что видит во сне Брахман — неистинно, но истинно, что Брахман видит сон? Звучит не так плохо, но нет, мы не можем ответить наверняка. Даже структурные элементы сновидения все еще сделаны из обрывков того, что снится, и ты не можешь сделать что-то из ничего.
^ ^ ^
Итак, вот элементы величайшей тайны. Единственное, в чем мы можем быть уверены — это бесконечное сознание. Все остальное — лишь наши потуги описать существование видимости, на которые мы обречены с самого рождения. Окончательное решение тайны видимости в том, что она не существует, так что и тайны нет. Вот здесь-то на самом деле все и заканчивается. Мы только тем и заняты, что пренебрегаем этой суровой истиной, пытаясь решить загадку сновидения изнутри сновидения, что невозможно, и для этого в какой-то момент переключаемся со знания на веру.
