… Ну да! Конечно, пока он жив, Мари не будет покинута. Пока он жив, Тереза может быть спокойна за судьбу Мари… Ах! Неужели ей придется всю ночь продумать над этим
пока я буду жив, на все лады перетолковывая эти слова?
Тереза пыталась успокоиться: «В худшем случае, если в словах его скрывалась угроза, достаточно будет сегодня утром написать, чтобы он не считал себя связанным обещанием… Или же нет: я сама пойду поговорю с ним».
Тереза встала и, дрожа от холода, открыла окно, распахнула ставни. Шел дождь. Свет занимающейся зари медленно скользил по крышам. В тишине пустынной улицы раздавались чьи-то шаги, подобно шагам Жоржа накануне вечером… Ах, отчего не побежала она за ним! Сейчас еще слишком рано вставать, идти в отель. Ее примут за сумасшедшую. Раньше восьми часов туда нечего и показываться. Еще два часа ждать. Набросив халат, Тереза прошла в гостиную, которая при свете люстры неожиданно предстала перед ней в том виде, в каком Жорж оставил ее. Взглянув на кресло, на котором он стоял на коленях, Тереза закрыла глаза, и ей показалось, что в запахе застоявшегося в комнате табачного дыма она различает запах дешевого бриллиантина. Нет, она не станет открывать ни окна, ни ставней, чтобы вдыхать этот запах до тех пор, пока он не исчезнет. Она боялась чем-либо нарушить царивший в комнате беспорядок, свидетельствовавший о том, что Жорж жив. В камине тлел огонь, у которого он грел ноги. Он жив. Ничто не потеряно, и жизнь Терезы может еще сложиться так, как у всякой другой. Она могла бы стоять здесь в эту же минуту, на этом же месте, но, встав с постели с предосторожностью, боясь его разбудить; через приоткрытую дверь она прислушивалась бы к его дыханию. Но она захотела его потерять, она безвозвратно его потеряла. Когда сейчас в отеле она вновь увидит его, не в ее власти будет воссоздать мираж; никогда уже не будет она для него той женщиной, без которой, как ему несколько дней казалось, он не мог бы жить. Теперь он знал ее, знал подлинную Терезу… И она заранее представляла себе взгляд, которым он встретит ее сейчас, когда она войдет в его комнату… Ах! Лишь бы то был взгляд живого человека! Важно только, чтобы он был жив! Что это она подумала? Что это осмелилась она подумать? Какое безумие! Нет, больше Тереза ему не поддастся.
Настежь распахнув окно, она села в кресло, где несколько часов назад стоял на коленях Жорж, и, укутавшись в одеяло, положила босые ноги на низенький пуф. Теперь это
