Евдокимов подошел к ним.
— Здравствуйте, — сказал он с таким видом, точно у него болел живот.
— Здравствуйте, Деметрей, — сказал Эджвуд и подтолкнул в его сторону стул. — Присаживайтесь.
В общем, по-русски он говорил неплохо, только ударения ставил неправильно.
Евдокимов сел с таким видом, точно пристраивался на раскаленную сковороду.
— Что с вами? — спросил Эджвуд.
— Переутомление, — томно произнес Евдокимов: он не мог отказать себе в удовольствии подразнить Эджвуда. — Наши исследования вступили в решающую фазу.
У Эджвуда загорелись глаза.
— Какие исследования? — спросил он. — Если это, конечно, не секрет.
— К сожалению, секрет, — меланхолично заявил Евдокимов. — Мы все дали подписку о том, что тайны нашего института умрут вместе с нами.
К столику подошла официантка. Евдокимов уныло поглядел на столик. Галина ела пломбир, запивая мускатом. Перец Эджвудом стояли графинчик с водкой и лососина с лимоном.
— Коньяк, — тоскливо сказал Евдокимов. — Коньяк и лимон.
— Сколько? — спросила официантка.
Евдокимов поднял веером два пальца.
— Две рюмки? — спросила официантка.
— Двести грамм, — сказал Евдокимов. — И, пожалуйста, бутылку фруктовой воды.
— Вы не любите Россию, но пьете по-русски, — заметил Эджвуд.
— Нет, почему не люблю? — устало протянул Евдокимов. — Мне только не хватает здесь кислорода.
Эджвуд засмеялся. Он знал, чем это кончится. Евдокимов налижется коньяку и потом не отвяжется от него до самого дома. Будет уверять, что не может оставить его одного среди пьяных русских.
Евдокимов смотрел на Галину и думал: как можно так себя обезобразить, куда смотрят ее отец и мать?
Лицо у нее самое простое, круглое, белесоватое, но что она из него сделала! Брови выщипаны, и ведь ей, должно быть, было больно, когда их выщипывали. Новые брови нарисованы много выше настоящих. От этого лоб кажется совсем маленьким, хотя он у нее обычный, нормальный. Губы похожи на сургучную печать. Во рту поблескивают золотые коронки. Над головой торчит копна взлохмаченных волос. Эта прическа называется “мальчик без мамы”. В одном ухе серьга. Подчеркнутая асимметрия. Среди московских модниц прошел слух, что одну серьгу носит знаменитая кинозвезда Бетт Муррей…
Официантка поставила перед Евдокимовым графинчик с янтарным коньяком и бутылку не менее янтарного мандаринового напитка.
— Соломинку, — сказал он.
Официантка принесла соломинку. Евдокимов опустил соломинку в янтарную жидкость и принялся сосать. Он втянул в себя коньяк, точно фокусник.
