— Разумеется.
— Он шпион Эвриха. Именно поэтому он так старался убедить нас, что бургунды нарушили мир.
— Так значит эта гадюка виновна в гибели Третьего?!
— Нуу… Я бы так не сказал. Слишком многое тут сошлось, одному Эвердингу я бы не поверил, но о том же сообщал и Полемий. Словом, как мне ни тяжело, гибель Третьего во многом на моей совести. В конце концов, это я принимал решение.
— Все равно! Подлый предатель должен был понести наказание! Где он сейчас?
— Скорее всего, с Вилимером. Ведь это он убедил его предать нас.
— Я поражаюсь тебе! Ты знал обо всем и ничего не предпринял!
— А что я должен был, по-твоему, предпринять?
— Как это что? Схватить мерзавца и отдать палачам.
— Вот уж нет! Хватать известного нам шпиона — большая глупость. Его надо использовать. И я это сделал.
— То есть ты…
— Именно! — глаза проконсула буквально сияли самодовольством. — Я не сомневался, что он попытается склонить Вилимера на сторону Эвриха. Ведь они оба готы. И я обсудил это с Вилимером. Ну а потом наш гот великолепно сыграл свою роль. Эвердинг был убежден, что остроготы переходят на их сторону, вот поэтому гарнизон Немауза впустил в город новых «союзников». А чтоб они не вздумали проявить чрезмерную осторожность, я распустил слухи, что мы будем штурмовать город, пока не возьмем, чего бы нам это ни стоило. Таким образом, они решили, что чем больше солдат будет на стенах — тем лучше.
— Постой! Но ведь воинов Вилимера не было в городе.
— Конечно. Это были люди Одоакра.
— Где же тогда сам Вилимер? Где его семь тысяч мечей?
Красс перестал улыбаться и как-то неуверенно поерзал на своем месте, зачем-то одернув тунику.
— Он должен был уже присоединиться к нам. И привезти голову Эвердинга. Но почему-то его до сих пор нет. Я разослал разведчиков в окрестности Немауза.
Семь тысяч воинов — не иголка, но пока о них нет известий.
Они замолчали. Пение христианских жрецов стало громче, моление приближалось к концу.
— Мне кажется, — сказал вдруг Кассий, не поворачивая головы, — Ты перехитрил сам себя, доблестный Красс.
Проконсул ничего не ответил.
Утром следующего дня римская армия выступила в поход на Нарбон. Зная, что вся Аквитания по-прежнему принадлежит готам, Красс вынужден был оставить в Немаузе достаточно сильный гарнизон — четыре когорты под командованием Сервилия. Прощаясь со старым ветераном, Красс еще раз напомнил ему, что Немауз необходимо удержать во что бы то ни стало. Если готы подойдут к городу, Сервилий должен был немедля слать гонцов в Арелат и к самому Крассу.
