— Только ко мне?
— Да, мнение остальных следует учитывать во вторую очередь.
— Хорошо. Мне думается, что нам, в смысле всей семье, следует переместиться в ту комнату, где мы клеили шар. Она в конце длинного коридора, и других путей попасть в нее нет. Окна высоко, третий этаж, бомбу туда так просто не закинешь, однако патрулировать пространство под окнами все–таки нужно. Ну и подвалы под всем крылом, как мне кажется, надо внимательно осмотреть и взять под охрану.
— Разумно, — кивнул Шереметев. Кажется, адъютанта совершенно не смущало, что его собеседнику неполные одиннадцать лет.
— Алик, что теперь будет? — с тревогой спросил меня Николай, когда спешный переезд в выбранную под временное обиталище комнату завершился. — Неужели надежды этих бомбистов имели под собой какую–нибудь реальную основу?
— Нет, — насколько мог твердо ответил я. — Никакого народного подъема, а уж тем более восстания, не произойдет. Более того, злодейское убийство императора даст отцу повод так ужесточить режим противодействия всяким революционерам, что большинству станет не борьбы.
— Так ты считаешь, что покушений на нас не будет? — с надеждой посмотрел на меня брат.
Ага, подумал я, так тебе и дали расслабиться. Бдительность повышать надо, бдительность! И ответил:
— С чего это ты взял? Обязательно будут! И если мы станем вести себя столь же беззаботно, столь это делал дед, какое–то очередное увенчается успехом.
— Страшно, — поежился Николай.
— А жить вообще страшно. Риск в конце концов помереть — стопроцентный. И ничего, живут же люди.
Брат задумался. Кажется, в таком разрезе он эту проблему еще не рассматривал.
Отец приехал только поздним вечером, почти ночью. Вопреки распорядку, никто не спал, даже Георгий с Ксенией. Все ждали его возвращения.
Первым делом свежеиспеченный император обнялся с женой, теперь уже императрицей. Что–то пошептал ей на ухо, видимо успокаивая. Потом подошел к нам с Николаем.
— Вот так, ребята, — грустно сказал он, — кончилось ваше счастливое детство. — Теперь вам надо как можно быстрее взрослеть, чтобы начать помогать мне в нелегком труде управления державой.
Так как я предполагал, что примерно скажет нам император по возвращении, то заранее объяснил Николаю, как следует отвечать. И сейчас незаметно ткнул его кулаком в бок. Он сделал шаг вперед.
— Мы это понимаем, отец, — твердо сказал Ники, — и приложим все силы, чтобы стать тебе полезными как можно скорее.
— Да, — скромно подтвердил я из–за спины брата, — мы обязательно приложим.
