Мишеля мучили сомнения, вопросы, он рассуждал про себя: «Выходит, я так и не увижу отца никогда! О Сцина, за что?» Понимающий его чувства и сомнения Томас, некоторое время молча вёл его вдоль Кузнечной улицы.
— Ты можешь не возвращаться в замок графа Эдварда, сесть на коня и отправится со мной. Прямо сейчас. Богачу не нужно учить чужих детей и заниматься сомнительным ремеслом. Я стану служить тебе так же верно, как и твоему отцу, — Томас хитро улыбнулся.
— Нет, я останусь! Я дал клятву, которую должен исполнить, — заявил новоиспечённый барон и отдёрнул руку от сэра Томаса.
— В своём ли ты уме, Горознай? Я тебе повторяю; ты законный сын Григатена и его наследник. Ты теперь богаче графа Эдварда. Зачем тебе служить ему так, словно ты простолюдин? Теперь ты можешь, как твой отец, поддерживать Кордейнов в военных походах. И ещё, за многие немалые заслуги, король Коул Харви Ясноликий хотел повысить дворянский титул барона Грегори до маркиза и даровать ему земли, но не успел. Наверняка король сдержит слово и дарует титул его наследнику.
Мишель упёрся:
— А я повторяю тебе, что останусь здесь. И мой отец жив!
— Жив… — Томас всплеснул руками.
— Да, я чувствую — он жив!
— Ну-ну!
— Я рад, что отец так много для меня сделал. Даже тронут… — Мишель сдвинул брови.
— И сразу поглупел от радости? — Покрутил пальцем у виска сэр Томас. Он чесал затылок, видимо, совсем не понимая Мишеля.
— Скорее всего, ты, мой друг, сейчас не в себе.
Мишель грустно улыбнулся ему:
— Не поеду! Не сейчас…
Горознай отвернулся от рыцаря и пошёл дальше. Томас помчался следом, спрятав бумагу в сумку на поясе.
— Стой, стой, придурок, а то мне придётся тебя остановить…
Горознай сделал вид, что не слышит.
— Кому мне теперь служить прикажешь, а? Стой, стой тебе говорят, эльфийский ублюдок! Я увезу тебя силой! — разозлился рыцарь и вцепился Грознаю в робу.
Мишель развернулся и толкнул Томаса, тот сел в кучу угля у одной из кузен. Потом, Томас живо поднялся на ноги и толкнул Мишеля что есть сил в ответ. Алхимик не удержался на ногах и угодил прямо в пустую тачку из-под угля, которую в этот момент вёз по улице крепкий парень, скорее всего подмастерье одного из кузнецов. Горознай перепачкался угольной пылью, выбрался из тачки, сжимая гневно кулаки.
— Убивают! — закричал парнишка-подмастерье на всю улицу и выпустил тачку из рук.
Вокруг собирались зеваки, из лавок на крики повыскакивали дюжие кузнецы и кузнечные подмастерья с молотками и молотами в руках.
