Говоря попросту Петр не умел последовательно мыслить, видел только цель, разбирался лучше в частностях, чем в целом и не был способен предвидеть какие следствия даст реализация начатого им дела. Проведенная Петром административная ломка, или как вежливо называют историки реформы, по словам Ключевского «не обнаружили ни медленно обдуманной мысли, ни созидательной сметки». То есть Петр не обладал ни одним из самых основных качеств, которые необходимы для самого заурядного правителя.
«Сам Петр сознавался в двух своих главных недостатках: отсутствии самообладания и настоящего образования. Он сам в раскаянии говаривал, приходя в себя от гнева: «Я могу управлять другими, но не могу управлять собой».
Спрашиваются, как можно считать гениальным царем человека, который сам признается, что он не может управлять своими чувствами и поступками.
Ключевский считал Петра исключительно счастливо сложенной натурой, Платонов говорит о темных сторонах его натуры, Костомаров пишет, что Петр никак не мог быть «нравственным образцом для своих подданных». Исключительно счастливо сложенная натура, как о том свидетельствуют современники и исследователи Петровской эпохи, оказывается, была в действительности натурой исключительно неуравновешенной, исключительно жестокой и сумасбродной.
Простым человеком, которого можно понять с первого взгляда, Петра назвать никак уж нельзя.
«Часто Петром, — пишет хорошо изучивший его личность Мережковский, — овладевает как бы «внезапный демон иронии»; по лицу точно из бронзы изваянного «чудотворца-исполина» пробегает какая — то жалкая, смешная и страшная судорога; вдруг становится он беспредельно насмешливым и даже прямо кощунственным отрицателем, разрушителем всей вековечной народной святыни, самым ранним из русских «нигилистов»…
«Он страшно вспыхивал, — пишет Платонов, — иногда от пустяков, и давал волю гневу, причем иногда бывал жесток. Его современники оставили нам свидетельства, что Петр многих пугал одним своим видом, огнем своих глаз. Примеры его жестокости увидим на судьбе стрельцов».
«Часто на пиру чьи-нибудь неосторожные слова вызывали со стороны Петра вспышку дикой ярости. Куда девался радушный хозяин или веселый гость?! Лицо Петра искажалось судорогой, глаза становились бешеными, плечо подергивалось и горе тому, кто вызвал его гнев!» Предок знаменитого археолога Снегирева, Иван Савин рассказывал, что в его присутствии Петр убил слугу палкой за то, что тот слишком медленно снял шляпу. Генералиссимусу Шеину на обеде, данном имперским послом Гвариеном, в присутствии иностранцев Петр кричал: «Я изрублю в котлеты весь твой полк, а с тебя самого сдеру кожу, начиная с ушей». У Ромодановского и Зотова, пытавшихся унять Петра, оказались тяжелые раны: у одного оказались перерубленными пальцы, у другого раны на голове».
