— Я даже, право, не знаю, — приглушенным голосом произнесла Марина, — но… В общем, сначала какой-то непонятный страх от того, что что-то должно случиться со мной, и как бы предчувствие приближающейся опасности.
Она замолчала, и в ее глазах появилось почти детское выражение просьбы о пощаде.
— Возможно, конечно, это покажется вам дурью и страхом полусумасшедшей психопатки, но поверьте мне…
— Боже упаси! — остановил ее Турецкий. — Все это мне знакомо, и я не приехал бы к вам, если бы считал вас просто взбалмошной женщиной.
— Спасибо, — легким наклоном головы поблагодарила Марина.
— Спасибо скажете, когда мы распутаем весь этот узел, — остановил ее Турецкий. — А сейчас… Это чувство нарастающей опасности… оно усилилось или все-таки немного успокоилось, когда вы пришли домой?
— Я даже не знаю, но… но когда я заметила, что из холодильника пропала бутылка водки, я просто испугалась и тут же позвонила вам.
— А вы точно помните, что не доставали ее из холодильника?
— Господи, да что же я, дура что ли сумасшедшая?!
— Хорошо, хорошо, успокойтесь, — движением руки остановил ее Турецкий. — Но вы меня поймите правильно. Была водка — и нет. Даже если поверить в барабашку, и то концы с концами не сходятся, не мог же он всю бутылку выцедить?
На лице Марины отразилось нечто похожее на скорбную улыбку, и она отрицательно качнула головой:.
— Не мог. Тем более, что в ней грамм четыреста оставалось.
— А если вдруг хозяйка ваша? — высказал предположение Александр Борисович. — Она, случаем, не могла в ваше отсутствие зайти в квартиру?
И вновь Марина отрицательно качнула головой.
— Не могла. Она сейчас в Кисловодске, в санатории, и приедет дней через десять.
— А кроме нее, я имею в виду вашу хозяйку, есть еще у кого-нибудь ключи?
— Нет! Татьяна Ивановна женщина ответственная, и давать кому-то еще ключи от нашей квартиры… Нет, нет и нет! Исключено!
Вслушиваясь в убежденный голос Фокиной, Турецкий попытался проанализировать всю эту чертовщину, однако ничего толкового не получалось, и он негромко произнес:
— Что ж, хорошо, будем искать пропажу? Кстати, вы в комнату так и не заходили?
— Боже упаси! — взмахнула руками Марина. — Вы же сами сказали мне, чтобы из кухни ни шагу.
— И то правда, — улыбнулся Турецкий. — В таком случае, идите сейчас на кухню, а я, с вашего позволения, осмотрю квартиру.
— Может… может мне подстраховать вас? — без особого энтузиазма в голосе спросила Марина.
Турецкий только вздохнул обреченно. Женщина, даже если она умная и красивая, все равно остается женщиной.
