— Позднее возвращение, утренний кофе, освежающая ванна и прочее.
— Вот именно, — буркнул Турецкий. — А посему в одиннадцать тридцать я заезжаю за тобой. И чтобы без проволочек!
Сказано это было, как уже известно, в приказном порядке, и Александр Борисович даже предполагать не мог, что сам же даст «отбой» своим словам.
Несмотря на нервозность, которая не покидала ее в эти дни, Марина довольно сносно отыграла свою роль и, отказавшись от навязчивых сопровождающих, от которых, казалось, уже не было отбоя, смыла грим и поехала домой. Во время спектакля она полностью отдавалась своей роли, забыв практически обо всем, но сейчас, когда шла от троллейбусной остановки до подъезда дома, пожалела о том, что отказалась от предложенных услуг. Правда, она не знала, что мог бы сделать кто-нибудь из ее поклонников, оказавшись лицом к лицу с преступником, но ведь был и Турецкий, предложивший ей услуги «Глории», но она, дуреха…
Стремительно проскочив арку, которая в этот поздний час казалась особенно темной и неприветливой, она чуть сбавила шаг во дворе дома, покосилась на сиротливо припаркованный «Опель», без которого Игорь уже не представлял свою жизнь, и, заставив себя не думать о всякой чертовщине, которая лезла в голову, направилась к подъезду.
Казалось бы, все было тихо и спокойно, да и кому она, собственно, нужна, артисточка захолустная? Марина едва сдерживала себя, чтобы не броситься к подъезду бегом, и не могла понять, с чего бы это она стала бояться своей собственной тени? С того самого момента, когда «скорая» увезла Игоря в больницу, с ней не случалось ничего подобного, и она не могла найти этому объяснения.
Страшно — и все.
Да еще, пожалуй, ее захлестывало паскуднотошнотное чувство неизвестно откуда надвигающейся опасности, и она, ругнув себя за излишнюю мнительность, дрожащими пальцами ткнулась в кнопочки, набирая код.
Уже поднявшись на свой этаж и открывая ключом входную дверь, нервно засмеялась, представив себя со стороны. Сплошной трагикомизм, и никакого секса.
Включила свет в прихожей и почти без сил опустилась на старенький пуфик, который хозяйка квартиры приобрела еще в те стародавние времена, когда строился этот дом и не надо было копить сотни тысяч баксов, чтобы купить квартиру. Сбросив с ног туфли, позволила себе отдышаться и только после этого прошла на кухню.
Распахнув дверцу полупустого холодильника, прошлась взглядом по его содержимому. Остановилась на початом пакете однопроцентного кефира, который, помнится, покупала в тот самый день, когда так и не дождалась Игоря домой. Оно бы сейчас по-хорошему чашечку кофе выпить или чайку заварить, но на это уже не оставалось сил, и она вылила остатки кефира в любимый бокал Игоря, который все эти дни также сиротливо стоял на столе.
