«Ты думаешь, что я живу на твои деньги? — кричал он. — Да таких, как ты, тысячи! Это ты должна сказать мне спасибо, что я выбрал тебя! Ты мне понравилась потому, что нежна и сентиментальна, но на самом деле ты расчетлива и никогда не теряешь головы. Ты думаешь, когда я первый раз пришел к тебе, я не догадывался, где ты прячешь деньги? Да такие, как ты, всегда прячут деньги в занавесках. Но ты туда ни разу не посмотрела, а смотрела только на сумочку, и я сразу понял, что ты женщина разумная. Но ведь ты же начисто лишена воображения и потому тебе никогда не разбогатеть. Все, на что ты способна, — это расфуфыриться, чтобы на тебя пялились в ресторане. Бедняки так и останутся бедняками, потому что у них нет воображения. Богачи же никогда не задумываются над своими поступками. Ведь благодаря деньгам у них власть. Если у тебя нет власти, никто не станет считать тебя важной персоной».
Он стал рассказывать мне, как живут богачи в Смирне, какие у них дома за городом, пароходы, плантации инжира. Когда люди начинают рассказывать, о чем они мечтают, они становятся сентиментальными. В тот момент презрение к нему пересилило страх, и, глядя на его дорогой костюм, я расхохоталась прямо ему в лицо. Вдруг вся кровь отхлынула у него от лица. Лицо его, и так довольно бледное, тут стало как бумага. У меня душа ушла в пятки, я думала, он меня убьет. Он разбил стакан, который держал в руке, о край стола и пошел на меня. Я, конечно, завизжала от страха. Он остановился и бросил стакан наземь. «Глупо, — сказал он, — сердиться на такую, как ты». Наверное, он подумал, что, порезав мне лицо, он лишится заработка.
После этого мы с ним редко виделись. Он часто куда-то пропадал, но мне ничего не рассказывал, а я не спрашивала. Знаю только, что у него появились влиятельные друзья. Полиция начала тогда интересоваться иностранцами, проживающими без документов, и, когда я сказала, что у него, наверно, будут неприятности, он только рассмеялся и ответил, что его не посмеют тронуть.
Но однажды утром он пришел ко мне в сильном волнении. Он, видимо, не спал всю ночь, лицо его заросло щетиной. Впервые я видела его в таком состоянии — он был явно напуган. Взяв меня за руки и глядя мне в глаза, он попросил разрешения остаться у меня и, если кто-нибудь о нем спросит, говорить, что он был со мной все последние три дня. Что мне было делать? Я, конечно, согласилась. Поспав часа два, он исчез, и я о нем долго ничего не слышала.
