Когда мы остались вдвоём, я сообщил пацану:
— Добрые духи предупреждают меня об опасности. Я знаю только одного человека, который может желать мне зла. Следи за Старейшиной, глаз с него не спускай, стань его тенью.
— Я понял тебя, великий вождь.
— Давай, Волчонок, на тебя вся надежда.
* * *
Глубокой ночью десять воинов из чужого племени прокрались на нашу стоянку. Они миновали костёр, пробрались мимо часового и вошли в мои апартаменты. Там чужаки, все разом, принялись бить меня дубинами и колоть копьями.
Точнее, это им казалось, что они изничтожают меня.
Вскоре поведение объекта на моей кровати показалось им подозрительным. В апартаментах вдруг заметно посветлело, и чужаки увидели перед собой большую вязанку хвороста, укутанную шкурой. Это немало их озадачило, и только тогда они догадались оглянуться.
Воины, охотники и рыбаки стояли у входа. Несколько человек держали факелы, остальные — натянутые луки. Я сидел на пеньке посреди всего этого великолепия, разглядывая свои давно не стриженные, поломанные ногти.
Безжалостная смерть смотрела на пришельцев с кончиков стрел. Но они тоже знали о том, что у меня нет привычки убивать просто так, забавы ради.
У чужаков на время пропал дар речи, молчание затягивалось. И я прервал его:
— Ну что, ископаемые? Сразу сдадимся или повоюем?
— А ты пощадишь нас? — послышался робкий голос изнутри.
— Пока не знаю. От вас зависит.
Из пещеры вылетело копье, за ним показался безоружный воин
— Иди сюда, — сказали ему со стороны костра.
Воин оглянулся туда, увидел женщин, разглядывавших его с недобрым блеском в глазах, и предпочёл остаться на месте.
Вскоре диверсанты вышли наружу в полном составе. Среди них был и наш Старейшина, прятавшийся за спины врагов. Все они съежились и выглядели жалко.
— А ведь мы были союзниками, — заговорил я. — И вы сами пришли проситься под наше крылышко. Было такое?
Пришельцы дружно промолчали.
— Было, — ответил я за них. — И что в итоге? Вы вламываетесь к нам ночью, с оружием. Это, паны кроманьонцы, нехорошо.
— Великий вождь, — сказала мне Наставница, в данный момент предводительствующая всеми женщинами, — позволь нам расцарапать им рожи и выдрать волосы.
— Идея хорошая, — одобрил я. — Но они просили пощады. Слушайте мою волю! Есть среди вас вождь?
— Не признал? — спросил здоровенный детина, покрытый шрамами, шагнув вперёд.
— Все иуды и предатели для меня — на одно лицо. Твоё племя должно уйти из этих мест. На сборы даю вам сутки. Завтра вечером…
