Я вышел следом за ним во двор. Конюх уже вывел из стойла жеребца Турди, но тот — единственный во всём этом мире — почуял подмену. Он пятился от меня, вертел головой и фыркал.
— Ничего не понимаю, — говорил конюх, разводя руками. — Раньше он так себя не вёл. Может ему что-то примерещилось?
— Плетей тебе надо всыпать, вот что, — предложил я свой рецепт. — И тогда моему коню ничего мерещиться не будет.
Однако, надо было что-то делать. Ехать на этом животном я бы не согласился ни за какие деньги, а велосипеда здесь, кажется, ещё не изобрели.
Король уже забрался в карету и нетерпеливо поглядывал в окошко. Я наскоро отругал конюха и помчался к нему с криком:
— Эй, Франки! Подвинься!
* * *
Ещё с порога королева Хильда и принц Берт бросились мне на шею. Нам подали вина, и мы выпили за возвращение прямо на ступеньках дворцовой лестницы.
— А ты всё ещё неплохо выглядишь, — заметил я королеве. — Хотя и не хорошеешь.
— Ну куда же мне хорошеть, — ответила она, смеясь, — когда тебя нет рядом.
— Однако дамочка ты всё равно симпатичная. Дай за щёчку щипну.
— Нет, это же чёрт знает что! — вспылил король. — Ты совершенно несносен! Да я тебя так щипну, что глаза на лоб вылезут!
— Наш ревнивец разбушевался, — сказал я. — Как твои успехи, Берт?
— Пока всё по-старому.
— Не понял. Ты обещал открыть новую звезду и назвать её моим именем.
— Я ещё не нашёл достаточно большой, — ответил принц с хитрой усмешкой.
— Ладно, мне с ним надо поговорить наедине, — заявил король. — Вы на него ещё налюбуетесь.
И он повёл меня куда-то по огромному дворцу.
— Франки, куда мы идём?
— В твой кабинет.
— А где это?
— Только не прикидывайся, будто ты забыл.
За разговором мы подошли к двери кабинета, и я отворил её ключом, оказавшимся у меня в кармане. Король влетел внутрь первым, а я вошёл следом за ним, озираясь по сторонам.
Конурка, служившая Турди кабинетом и одновременно опочивальней, была обставлена по-домашнему уютно. Два стола, три кресла. Угол отделяла ширма, за которой ютилась кровать, где Турди отдыхал от государственных дел. Напротив громоздился сейф. Одну стену украшал государственный флаг, имевший такой вид, словно о него периодически вытирали грязные руки, другую — портрет короля. Но этот был изуродован не столь примитивно, как у Турди дома. Королевский портрет во дворце самым бесстыдным образом выпачкали женской косметикой: белилами, румянами и помадой, после чего дорисовали серьги в ушах и бусы на шее.
Пока я рассматривал кабинет, король, усевшись в кресло, болтал ногой и неприязненно поглядывал на меня.
