– Да.
Инспектор почесал ухо.
– Странно, не так ли? Собрать всю деревню в такую суровую погоду ради десятиминутного представления.
– Филлис Уиверн была лишь гвоздем программы, – сказала я. – Думаю, викарий планировал больше. Это для того, чтобы собрать средства на ремонт крыши, видите ли. Может, он планировал попросить выступить сестер Паддок, а потом закончить представление собственной декламацией, например «Альбертом и львом»[35]. Он, наверное, дал ей возможность выступить первой, потому что это было бы неуважением – заставлять ее ждать любителей. Хотя это мои догадки. Вам следует спросить викария, когда он вернется.
– Я так и сделаю, – сказал инспектор Хьюитт. – Возможно, ты права.
Он отодвинул манжету указательным пальцем и взглянул на часы.
– Еще пара вопросов, – продолжил он, – и я бы хотел, чтобы ты помогла мне с экспериментом.
О радость! Наконец быть признанной равной ему – или что-то в этом роде. Сам Дед Мороз не мог бы придумать лучшего подарка. (С внезапным удовольствием я припомнила, что у нас со старым джентльменом есть дело, которым мне предстоит заняться через несколько часов. Возможно, я смогу поблагодарить его лично.)
– Думаю, я справлюсь, инспектор, – ответила я, – хотя у меня довольно много дел.
Прекрати, Флавия! – подумала я. Прекрати немедленно, пока я не откусила твой язык и не выплюнула его на ковер!
– Что ж, хорошо, – сказал он. – Зачем ты пошла в Голубую комнату?
– Я хотела поговорить с мисс Уиверн.
– О чем?
– О чем угодно.
– Почему в такое время? Разве было не слишком поздно?
– Я слышала, как доиграла музыка в фильме. Я знала, что она еще не спит.
При этих словах я почувствовала холодящий ужас. Почему я не подумала об этом раньше? Может, Филлис Уиверн была уже мертва.
– Но, возможно, – добавила я, – возможно…
Глаза инспектора неотрывно смотрели в мои, подбадривая меня продолжать.
– Катушка шестнадцатимиллиметровой пленки играет сорок пять минут, – сказала я. – Две катушки на фильм.
Это факт, в котором я уверена. Я отсидела достаточно нуднятины в приходском зале, чтобы знать до секунды, сколько продлится моя пытка. Кроме того, однажды я спросила у миссис Митчелл.
– Фильм закончился прямо перед тем, как я дошла до Голубой комнаты, – продолжила я. – Я услышала слова: «Я никогда не забуду Ястребиный замок», перед тем как начала спускаться по лестнице из своей спальни. К тому времени, как я нашла тело мисс Уиверн, конец пленки уже шлепал по катушке. Но…
– Да? – Глаза инспектора были такими же острыми, как у хорька.
