Люси перевернула одно из яблок и посмотрела на него так, как если бы его положение в вазе было чрезвычайно важно.
– Хм… Думаю, тебе стоит просто молчать, если почувствуешь соблазн.
– А что, если лорд Беркли или Джейн по ошибке назовут меня Кассандрой?
– Сделаешь вид, будто ты их не услышала, а потом бросишь многозначительный взгляд.
– А что, если приедет Гаррет, Оуэн или мои родители? – не унималась Касс.
– Гаррет не приедет. Да и с какой стати твоему брату здесь появляться? Он редко покидает Лондон.
– А что если… что если… – Касс огляделась, как если бы пыталась найти причину для беспокойства.
– Что, если голова упадет с твоих плеч? – подсказала Люси. – Это ты пытаешься сказать? Клянусь, Касс, тебе не о чем беспокоиться. Я уверена, что все сложится удачно. Последуй моему совету.
– Но я ничего не могу с собой поделать, Люси. О какой удаче речь? Я вообще не понимаю, как мы будем потом выпутываться. – Касс уткнулась лбом в подушку.
Люси опустилась на диван, крепко обняла подругу за плечи и прижала к себе.
– Мы же просто хотим дать Джулиану возможность получше тебя узнать, Касс. Видеть тебя, говорить с тобой, побыть с тобой наедине. После этого он наверняка не захочет жениться на Пенелопе.
– Но ведь они помолвлены.
– Пока нет. Официально не помолвлены. И я намерена сделать так, чтобы эта помолвка не состоялась. Кроме того, ты забываешь, что капитан Свифт не слишком-то интересует Пенелопу.
Касс потерла рукой лоб. Ну почему все сказанное Люси выглядит логично и приобретает смысл, прогоняя прочь тревоги?
– Да, но…
– Нет. Перестань. Начни мыслить положительно. Только так все сработает. Ты должна пообещать мне, что перестанешь волноваться.
Касс со стоном сжала подушку.
– Но все это так… так… неопределенно.
Люси вновь обняла подругу и заговорщически улыбнулась.
– Но ведь понятие «романтика» тоже весьма неопределенно, дорогая. Не забывай об этом.
Джулиан искренне наслаждался обществом сестры и матери. Женщины были вне себя от счастья, когда он впервые после долгого отсутствия переступил порог дома. Графиня, едва сдерживая слезы, обняла сына, а Дафна хлопала в ладоши и едва не визжала от радости.
Как здорово видеть их снова. Его сестра, которую Джулиан помнил совсем ребенком, превратилась в настоящую красавицу. Она никогда не сидела на месте, делая несколько дел одновременно. У матери появилось несколько новых морщин, но ее серые глаза по-прежнему оставались смеющимися и исполненными любви.
